Чахлый ангел. Закулисье одного психотерапевта. Светлана Цветкова

убегаете вы?

      Надежда вдруг резко подняла на нее глаза. Несколько секунд помолчала, а потом тихо сказала:

      – От близости.

      Вот как.

      – Почему?

      – Боюсь привязываться к людям.

      – Почему?

      – Они могут уйти. Оказаться не такими, как я их видела. И потом будет больно.

      – Что вы делаете, чтобы не привязываться?

      – Ухожу, если есть возможность. Если нет – сама себе доказываю, что они плохие. Злюсь, ругаюсь…

      «Сама себе доказываю, что люди плохие», – записала Вера в блокноте.

      – А есть те, к кому вы привязаны и не боитесь этого?

      – Да, конечно. Муж, дети… но я знаю, что они не уйдут, не бросят, не предадут меня.

      Вера задумчиво посмотрела на Надежду Николаевну. Кажется, она действительно сдвинулась с мертвой точки. Важно не упустить момент.

      – Знаете, я участвую в психотерапевтической группе, которую ведет пожилая женщина-психотерапевт. Ей уже под восемьдесят. И однажды она сказала: «Я не боюсь привязываться к участникам, не боюсь впускать их в свое сердце, ибо только так и происходит настоящая работа – в близости в совместном разделенном сердце. И я могу спокойно отпускать вас потом в свою жизнь. У меня уже взрослые дети, они живут своими семьями, приходят ко мне на праздники. Но я постоянно чувствую внутреннюю связь с ними. Сердце расширяется, когда принимаешь, что в нем есть кто-то еще. И да, бывает больно отпускать. Но любовь включает в себя и боль. Тогда это полное чувство». Мне очень запомнились эти слова.

      Надежда снова опустила глаза и пальцами начала теребить край коричневого свитера крупной вязки.

      – Я не знаю, что мне делать с Катей. Один раз она проснулась и заплакала, сказала, что хочет в туалет. Я так обрадовалась тогда – хоть какая-то отдача появилась, – и с моей стороны контакт сразу возник! Взяла ее на руки, отнесла в ванную… И внутри было тепло оттого, что я ей нужна. Но это было один раз и быстро закончилось. В туалете она вылила в раковину новый шампунь и измазала им себя вместе с одеждой. Всю эту близость тут же как ветром сдуло…

      – А сколько раз должны повториться такие теплые моменты, чтобы вы перестали чувствовать состояние отчужденности?

      – Не знаю, – покачала головой Надежда Николаевна. – Надо подумать.

      – Хорошо, – мягко согласилась Вера. – Тогда подумайте, какие ритуалы вы бы могли с ней делать, – но только с ней, без других домочадцев. Не обязательно что-то большое и глобальное. Достаточно трех-пяти минут, но постоянно. Может, к примеру, вы будете вместе кормить птиц крошками или вдвоем с нею убирать со стола? Всё что угодно.

      – Мне надо подумать, – повторила Надежда.

      Наступила короткая пауза. Вера, почувствовав, что она неслучайна, молча наблюдала за Надеждой Николаевной. Та по-прежнему сидела, опустив взгляд вниз, и внимательно рассматривала стакан с водой на столике у кресла. Потом шепотом, в котором слышалась хрипотца приближающихся слез, произнесла:

      – К ней я тоже боюсь привязаться.

      – Почему?

      – Не