Сердце нового мира. Книга седьмая. Анна Цой

про «подглядывания», как иногда делал Фил через Тихана?

      – Создатели? – задумчивое, – про них есть упоминание в учебниках или ещё где? На Деймосе нам рассказывали, что они появляются сами, но Нира тогда… постой! Она тогда…

      – Миридой возможно стать? Или… он изначально таким был? – всё ещё не отошла от шока я.

      Но это было только начало, потому как… я его видела! Человека с портрета! Вот почему он показался мне таким знакомым! Тихан показывал мне свой человекоподобный облик лишь однажды – когда я в теле Алисы ворвалась к Филу в Тритон. У него было шипастое лицо с кошмарной улыбкой, а на голове не было волос. Всё остальное время он был собакомонстром. И на виду! Загадочная буква «Т»! Бабушкины разговоры о том, что она видела его, пока была в Мридифе, а он её не узнал.

      В этом то и вся соль – я думала, что мирида это… что это вообще?!

      « – Можно, – ответила Нира, – знаешь почему у Геры выжженные глаза? Она залезла в Рощу за записями той, кто придумал этих хранителей.

      – Элла, – прошептала я, – она их создала. А когда бабуля захотела узнать, как их делать… папа её поймал.»

      – Это писала Ариэлла?! – почему-то не поверила я, – почему тогда… мне казалось, что она… это не он убил её? Не Зигмунд?

      Геор показалась мне печальной.

      – Я не могу раскрывать информацию о моих создателях, – повторила она.

      Мои глаза определённо горели.

      – Эксперименты! – почти вскрик, – второй создатель – мой дед?

      Мирида махнула головой в отрицании.

      – Нет? – это показалось мне странным, – странно, но Нира тогда говорила про одну Ариэллу, – я стушевалась, – ещё про луну что-то… оказывается всё ещё сложнее, чем я думала. Она была здесь, – я громко хмыкнула, – и нихрена она не добрая, раз мутила воду здесь. И ещё бабушка… она говорила о том, что она была любовницей Зигмунда. Хм. «Зиг-ги». По-моему, здесь всё ясно. А папа…

      В душе было много сумбура, трудно было что-то понять. Я слишком сильно хотела оградить отца от любви к ней. Будто от моего понимания её подлости, злости или того, что я могла приписать той, кто не способен ответить, я делала его на несколько шагов дальше от той колбы.

      – А это что? – я подошла к стене за столом, – знаешь, если здесь не будет портрета бабули, а будет она, то я… это?

      Сдёрнутая пыльная ткань с рамы на стене опала к моим ногам.

      – Ещё интереснее, – скрестила руки на груди я, – какие у тебя объяснения этого?

      Мирида оглядела портрет полной рыжей и сильно кудрявой девушки, давящей широкую улыбку нам двоим и тому, кто её тогда рисовал.

      – Дакерэй здесь даже милее, чем тогда показался мне, – разглядывала знакомое лицо я, – дед был нетрадиционной ориентации?

      Геор не сдержала смешка.

      – Нет, – только и ответила она.

      Я скосила на неё взгляд.

      – Опять что-то из запрещённого?

      Она кивнула.

      – Дакерэй то как туда угодил? – не стала наседать на неё я, а потому спросила риторически, – я уже не знаю, что думать. Это какой-то кошмар.

      Мирида резко и