Любовь Анны. Екатерина Шитова

развозили на санях и подводах.

      Нина помнит о том, как однажды она пришла на работу, и директриса Клавдия Егоровна с бодрой улыбкой торжественно объявила ей:

      – Нина Петровна, принимай подопечных. Воспитатель, сопровождающая их, заболела. С поезда прямиком в медпункт увезли. Говорят, воспаление легких… Ну ничего, ты же у нас опытная, и без нее справимся! – женщина твёрдым шагом подошла к Нине и ободряюще похлопала ее по плечу, – Пятнадцать детей я уже отправила в Уктымский интернат, но там койкомест больше нет, поэтому все остальные – твои. Мальчики, возраст 8-10 лет. Обучай, воспитывай в строгости и справедливости. Если будут сильно хулиганить – зови Алексеича, у него ремень кожаный и палки для устрашения в подсобке. имеются.

      Нина тогда большими испуганными глазами посмотрела на директрису. Но ничего не ответила, молча проглотила свой страх. Взяла список и пошла проверять, как дети устраиваются в школьном пристрое, который должен был стать их "домом".

      Нина помнит, как ужаснулась убогости помещения, в которое привели детей. Длинный узкий пристрой с обшарпанными стенами раньше был школьной раздевалкой. Сейчас тут соорудили двухъярусные кровати и поставили печь, которая, к удивлению Нины, была не растоплена.

      – Почему тут так холодно? – спросила Нина у завхоза, на что хромой старик Алексеич ответил, что сходит за печником завтра утром.

      – Сам не пойму, чего она не топится – дым валит и валит обратно. Завтра все делаем, хозяйка, не ругайся! – с заискивающей улыбкой пробормотал Алексеич.

      – Сегодня делайте, – строго сказала Нина, сверкнув глазами в сторону мужчины, – заморозим детей, и так намерзлись они в поезде и в дороге.

      – Да когда ж сегодня – день-то не резиновый! – заворчал Алексеич.

      – Это дети, а не куклы! Вы сами тут пробовали оставаться на ночь? Тут ветер гуляет, – для большей значимости Нина сжала руки в кулаки, – Идите, Виктор Алексеевич, за инструментами, за печником, да хоть за самим лешим! В лепешку расшибитесь, но чтоб к ночи тут тепло было.

      – Ишь, кулаки сжала, того гляди кинется бить, – заворчал себе под нос Алексеич, выходя из пристроя.

      Нина оглядела мальчиков, пересчитала. Они копошились на кроватях, не обращая на нее внимания. Кто-то спал, кто-то смотрел в потолок, кто-то играл в карты. Лица их были грязными, головы обриты налысо. Худые, одетые кто во что… У Нины защемило в груди. Но она знала, что нельзя поддаваться жалости.

      – Давайте познакомимся. Меня зовут Нина Петровна, я ваша учительница, – громко и строго сказала Нина и почувствовала, как коленки ее затряслись от волнения.

      Мальчики неохотно оторвались от своих занятий и повернули головы к Нине.

      – Как вам известно, ваша воспитатель больна, поэтому следить за вами буду я. Буду вам "мамой", так сказать…

      Нина и сама не знала, зачем добавила последнюю фразу. Позже, ознакомившись с делом каждого ребенка, Нина прокручивала свою приветственную речь в голове и думала, что это было очень глупо, назвать себя "мамой" мальчишек, которые уже