Выпускница боевой академии. Неприятности в наследство. Анна Сергеевна Одувалова

Проблема предателей-мужиков была мне близка.

      Челси согласилась сразу же и забралась в карету.

      – Куда тебя? – спросила я.

      – А ты сама куда едешь? – спросила она.

      – В магпорт.

      – О? Командировка? – Ее глаза загорелись.

      – Можно и так сказать. – Я поморщилась. – Еду в Валенсию, у нас там пансионат, оставшийся в наследство от тетушки. Нужно разобраться с семейными делами.

      – Прекрасно! – оживилась Челси. – Я согласна.

      – На что? – осторожно спросила я, нутром чувствуя очередной подвох.

      – На Валенсию и пансионат, конечно! Я еду с тобой!

      – А… – протянула я, так и не сумев подобрать слова.

      – Документы я взяла. – Челси нырнула рукой в корсет и продемонстрировала помятое удостоверение личности. – Трисс, мне домой сейчас нельзя. Меня ищет и моя родня, и Пит, и его родня. Наша свадьба должна была стать событием года. И сделкой века. А я всех подставила. А вот жо… – она покосилась на моего отца и продолжать не стала, проглотив первую часть определения и составив только: –…мира, пальмы и море – это то, что мне нужно. Тем более у тебя там пансионат, я много места не займу. И даже, может быть, окажусь полезна.

      Папа хрюкнул, но, к счастью, промолчал. То ли он знал про пансионат чуть больше, чем я, то ли представил себя на месте отца Челси и возрадовался, что ему чуть больше повезло с дочерью.

      Я смотрела на Челси с тоской и понимала, что девицы в боевой академии учились как на подбор: наглые, сумасбродные и упрямые. Такая если сказала, что едет, то ее ничто не остановит, даже другая такая же девица. Ну и, пожалуй, Челси права: вдвоем в «ж… мира» веселее.

      Магпорт встретил суетой и толпами людей, которые спешили по делам и на отдых. Орущие дети, куча чемоданов, несколько томного вида барышень, столбами застывших на самом проходе, и мы с Челси с одним чемоданом на двоих, початой бутылкой игристого и мятым свадебным платьем. Которое хоть и было надето на подругу, но неизменно привлекало внимание и ко мне.

      Папа даже внутрь провожать нас не стал. Едва мы выгрузились, со свистом умчался обратно в сторону города. Мне показалось, даже попытался изобразить знак благословения богов, словно не знал, что на магичек он не действует.

      – А он у тебя неразговорчивый… – заметила Челси, посмотрев вслед улетающему левиткэбу.

      – Обманчивое впечатление, – отмахнулась я. – Просто он боялся задавать тебе вопросы. Вдруг его родительское сердце не выдержит и он решит вернуть тебя родителям? Мы будем сопротивляться, все переругаемся, и тогда я никуда не улечу. Поэтому он и молчал. Как говорят у меня в семье – не задавай вопросов, на которые не хочешь получить ответы.

      – Ну да, логично.

      Челси передернула плечами, видимо, представив возвращение в родительский дом, и сделала большой глоток из бутылки.

      – Хочешь? – спросила она, но я поморщилась.

      Теплое выдохшееся