Сокровище рыцарей Храма. Виталий Гладкий

был на фронте?

      – В какой-то мере… – неопределенно ответил Глеб.

      Если хочешь вытащить из клиента какую-нибудь ценную информацию, нужно напускать побольше тумана.

      – Ну, не знаю… – Ольга Никаноровна с сомнением пожевала сухими губами. – Мне Оскар говорил совсем другое…

      – Если это не большой секрет, то что именно?

      – Ладно, вам скажу… – «учительница» испытующе заглянула в глаза Глебу. – Теперь это уже не может быть тайной. Он давно в могиле, а я… – она скупо улыбнулась. – Моим уделом стало одиночество…

      Глеб напрягся. Уж больно загадочной была старушка.

      – Так вот, молодой человек, в начале пятидесятых Оскар находился за границей, – продолжила после небольшой паузы Ольга Никаноровна. – У него была другая война…

      Неужели Оскар Трейгер служил в НКВД? Глеб взволнованно спросил:

      – Он был разведчиком?

      – Оскар так не говорил. Он сказал лишь, что в 1940 году жил в Гааге. А затем переехал в Швейцарию, в Берн, где и пробыл вплоть до июня 1945 года.

      – Понятно, – машинально сказал Глеб, хотя на самом деле понятного было мало; как попала в руки Оскара Трейгера пластина и что за местность на ней обозначена? – Он ничего вам не рассказывал о жизни за границей?

      – Совсем немного. Большей частью описывал обычаи в тех странах, где он бывал, говорил о западной архитектуре, о музеях и коллекциях…

      – Оскар был коллекционером? – перебил Глеб «учительницу».

      Ему показалось, что мелькнул кончик ниточки, за которую можно ухватиться и размотать клубок тайны. Но его надежда оказалась пустышкой.

      – Нет, он не занимался коллекционированием. Оскар немного рисовал… – Ольга Никаноровна поднялась. – Пойдемте…

      Они прошли в гостиную, и «учительница» указала Глебу на большое живописное полотно; это был натюрморт – полевые цветы в красивой вазе.

      – Это работа Оскара. Его подарок.

      Неплохо, подумал Глеб, рассматривая картину. Похоже, Оскар Трейгер до того, как стал сотрудником внешней разведки, учился на художника. Так точно и уверенно положить на полотно красочные мазки дилетант не мог.

      – А почему нет подписи? – поинтересовался Глеб.

      – Оскар подписал картину, – ответила Ольга Никаноровна. – Но только с обратной стороны.

      – Можно посмотреть?

      – Смотрите… – как ни странно, но «учительницу» почему-то совсем не удивляла назойливость Тихомирова-младшего.

      Глеб снял картину, повернул к себе тыльной стороной… и едва не уронил ее на пол. Свою подпись Оскар Трейгер вплел в графическое изображение креста «патонс пате»! Подпись была выполнена крупным, размашистым почерком, толстым грифелем, поэтому крест просматривался достаточно отчетливо.

      – Убедились, что картину написал именно Оскар, а не кто-либо другой? – в голосе Ольги Никаноровны звучала нескрываемая ирония.

      Неужто она решила, что Глеб – сотрудник ФСБ или какой-нибудь