Жены, которым не повезло. Евгений Сухов

Нет. Я все сделал чисто. Следов не оставлял. Уж, извините меня, не в первый раз, знаю, что почем.

      Я. Но вы на подозрении?

      ПАША. Да.

      Я. Что следователь говорил о времени убийства?

      ПАША. Ничего не говорил. Спрашивал меня, где я был в ту субботу с десяти до половины двенадцатого.

      Я (задумчиво). Значит, это и есть время убийства. Ну, и где же вы были в то время?

      ПАША. Я был в это время вместе со своим корешем, ну, с приятелем. Пиво с ним пили…

      Я. Как зовут вашего кореша?

      ПАША. Шалый.

      Я. Это погоняло, а как по-настоящему?

      ПАША. А зачем вам?

      Я. Так, для общего развития.

      ПАША (с большой неохотой). Шалимов Борис.

      Я. А где вы с ним пиво пили?

      ПАША. В «Закусочной» на Измайловском бульваре.

      Я. Вы об этом следователю говорили?

      ПАША. Говорил.

      Я. Кореш подтвердил, что вы были с ним в той «Закусочной»?

      ПАША. Подтвердил. Только что в этом толку? Ему веры мало.

      Я. Почему?

      ПАША (не сразу). Потому что он такой же, как и я.

      Я. Что, в той «Закусочной» больше никого не было, кроме вас?

      ПАША. Был еще народ. Полно. Но из знакомых никого не было…

      Я. А вы что, первый раз туда с корешем вашим зашли?

      ПАША. Нет.

      Я. Получается, что вас должен был узнать обслуживающий персонал.

      ПАША. Может быть. Но следак, кажись, никого не опрашивал.

      Я. Это почему?

      ПАША. Я так полагаю, не нужно ему мое алиби…

      Я. Установление наличия или отсутствия алиби на время убийства – первейшая задача любого следователя.

      ПАША (с нескрываемым сарказмом). Ага, наслышан. Это вы тому следаку скажите, Михееву.

      Я. Значит, вы полагаете, что рано или поздно вас повяжут?

      ПАША. Да это к бабке не ходи! Прижмет начальство следака, скажет ему: время, мол, вышло твое, выкладывай нам на стол убийцу Крохиной немедля. И если к тому времени Михеев настоящего мокрушника[3] не найдет, ему ничего не останется, как меня повязать и перед начальством мною и отрапортоваться. Я ведь для этого самый подходящий кандидат. А мокрушника реального, что Крохину замочил, Михеев ни в жисть не отыщет. Мозгов ему на это не хватит. Вот он меня и прихватит. И улики найдет, и мотив отыщет, можете не сомневаться…

      Я. Интересный господин этот следователь Михеев.

      ПАША. Да уж куда интереснее!

      Я. Я могу сделать ваше фото?

      ПАША (удивленно). А это еще зачем?

      Я. Схожу в закусочную. Порасспрошу персонал про вас. Может, кто-нибудь и найдется, кто видел вас в субботу… вечером.

      ПАША. Ну, коли нужно…

      Я снял Пашу на сотовый, на чем допрос его был закончен. Потом дал ему номер своего телефона. Так, на «всякий пожарный» случай.

      Когда Паша уходил, он вдруг спросил:

      – Вы что, правда возьметесь за расследование?

      – Я обещал вашей сестре, – ответил я. – И уже взялся за него… Кроме того, мне сильно не нравится, когда люди садятся в тюрьму и тянут сроки за преступления,

3

Мокрушник – убийца (жарг.).