Философия Духовной военной мысли. Владимир Яковлевич Дудко

начался с подражания иностранным образцам при Павле. А любая копия хуже оригинала. Подражая тактике и стратегии немцев и отбросив разработки Г. К. Жукова как академического основоположника антистратегии немцев, мы в 1941 году бежали до Москвы, пока не реорганизовали всё управление и не изменили подходы к ведению войны.

      При ведении войны, уже Второй мировой, даже зверства фашистов не заставили русских зверствовать, и мы по-прежнему старались избегать бесчеловечных её форм. Отбросив с отвращением «клаузевицко-ленинскую» теорию интегральной войны на поле боя, партия всё ещё не могла расстаться с её Троцкистско-Бухаринской терроризацией своей армии и населения, выставляя загранотряды, расстреливая, уничтожая собственных пленных и пленных неприятельской страны. Пора вспомнить слова второго (после Лазарева) нашего главнокомандующего на Кавказе, князя Цицианова: «Русские воины имеют за правило бить своего неприятеля, когда нужно, но не разорять его, ибо Россияне не умеют, победивши неприятеля, не присоединить его землю к своему государству и, следовательно, собственность свою каждый обязан сохранять». Если мы эти золотые слова прочтём не телесными, а духовными очами, то поймём весь их вечный смысл. Присоединять неприятельские земли нам не надо (коль скоро они не являются похищенным нашим достоянием) – хватит и духовного присоединения иноземцев к нашей культуре. В этом в том числе и выражена Духовность русского государства. А это возможно лишь при отсутствии взаимного озлобления, незаживших ран и непомерных потерь своего войска при взятии территории врага.

      Не будучи бесчеловечными к чужим странам, можем ли мы быть зверями в отношении нашей родной матери? Мы должны вести войну, стремясь как можно меньше отягчать, истощать организм страны. Это достигается лишь сохранением на своих местах возможно большего количества специалистов своего дела – всё равно, хлебопашцев или железнодорожников, ремесленников или торговцев. Не станем повторять ошибки гипноза полчищами, роковой ошибки 1916 г., страшной братоубийственной Гражданской войны и катастрофы 1941-45 гг., когда большевиками был уничтожен весь цвет русской армии. Когда «Землячка» в Одессе топила русских офицеров баржами, а Троцкий с Дзержинским расстреливали выдающихся русских инженеров и изобретателей оружия только за то, что они были дворянами.

      Но для того, чтоб наша армия могла дать всё, что она способна дать, её нужно и применять соответственно. И русская национальная военная доктрина даёт тому законы. Это, прежде всего, «смотрение на дело в целом». Затем – «глазомер, быстрота, натиск». «Не употребляйте команды "стой". А в сражении: "нападай", "руби", "коли", "ура", "барабаны", "музыка"». А. Суворов. Венец же всему – победа – и притом «победа малой кровью одержанная». (Керсновский А. А. Белград: «Царский вестник», 1939).

      Первый российский нобелевский лауреат Иван Бунин незадолго до своей смерти написал: «Я был не из тех, кто был революцией застигнут врасплох, для кого её размеры и зверства