Изрезанное лицо. Станислав Юрьевич Миленьких

рядом с кроватью. Вид у нее был удивленный и встревоженный.

      – Ты ничего не помнишь? – спросила она, поправив рукав на свободном садовом фартуке, изрисованного красивыми цепями из цветов. – Тебя сюда привезла мама, сказала, что ты плохо себя чувствуешь и бредил во сне.

      – Да вроде… В порядке. А где он? – спросил я.

      На этот раз я не хотел упускать мальца в оборванной мантии. Я должен был у него все расспросить и отомстить, если получится конечно же, не даром он имеет неизвестные мистические способности. И тут я кое-что вспомнил. Схватившись за грудь обоими ладонями, прощупал все тело… И кажется… Кровь и рана в груди исчезла. Но я же так сильно кровоточил пару минут назад…

      «– Что же случилось? Неужели мне приснилось? Не может быть! Такой кровавый ужас мог приснится? Где Джессика и куклы? Что мне делать дальше?» – думал я и нервно оглядывался по сторонам. Тетушка же встала и подошла к столу. Впереди был небольшой раскладной деревянный столик с сервизом и небольшим чайником. Сам домик был небольшой, его окружало множество тропинок, а по задней стороне бревенчатых стен расползались ветви винограда. Уютный небольшой домик. Ничем, казалось бы, не примечательный, но я здесь часто бывал с тетушкой. Как только начинался ливень или солнце беспощадно жарило сквозь перьевые облака, то мы заходили сюда, садились за столик, и тетушка угощала меня разными сладостями, которые либо само сготовила, либо достала из «про запаса». Такое чаепитие у нас было частенько. Чайник всегда был полон и всегда было чем закусить, так как тетушка не любила сладкое, но специально оставляла его для меня или для своих подружек, которых бывало время от времени звала к себе в сад. И вот я уже стою на крылечке, разглядывая все будто никогда здесь и не был, пока тетушка на заднем плане суетилась и открывала ящики в поисках чего—то важного.

      Ее сад был похож на наш, только более такой… Ну будто из фильмов. Оградки везде стоят. Небольшие огороженные участки, таблички, с распределением посаженных культур. Зеленые стены из кустарников, с аккуратно подстриженными листьями. Здесь было свежо. Слышен был лишь ветер. Тетушка весьма много времени уделяла своему саду. Каждому кустику, веточке. Она говорила, что в таком пожилом возрасте больше нечего делать, кроме как сидеть здесь и заниматься своими делами, да к тому же ездить куда—то, навещать кого—то, строить планы – это было не по ее части. Тетушка Изольда часто хвалила свою жизнь и упоминала о том, что именно здесь у себя дома ей максимально комфортно. Хоть она по натуре своей была задорной и общительной, зачастую я видел, как она убегала от всего и от всех именно в этот домик и просто смотрела на свои владения с каким— то таким взглядом, что и не скажешь сразу, обеспокоена она или грустит. Мой родной дядюшка, ее муж давно погиб и теперь она живет одна, хотя иногда приезжает то к дяде Арнольду, то к нам. Вот только к Арнольду она приезжает только тогда, когда