Максимальная амплитуда. Задорные рассказки. Константин Крюгер

«гуляю по причине отчаянности и гибели» наиболее точно отражает поведение большинства приятелей в частые периоды празднования жизни. С детства я стремился объять необъятное вопреки позднее усвоенному постулату Козьмы Пруткова и максимально охватить всё, что включала сфера моих интересов: прочесть все книги и периодику, посмотреть все новые фильмы и спектакли, прослушать все выпущенные диски любимых групп, побывать на всех сейшенах, позднее – привлечь внимание самых выдающихся барышень. Спустя десятилетия я осознал, что к привитым любящими Родителями вечным ценностям добавились навеянные книгами и полюбившиеся гусарские замашки, а также перенятая у друзей широта размаха.

      Полностью согласен с замечательной цитатой французского классика: «Не бывает такой любовной, такой дружеской связи, которая прошла бы через нашу жизнь, не оставив в ней след навечно!2». Тесное общение с друзьями и подругами наложило существенный отпечаток на моё отношение к окружающему миру и собственной судьбе. Превращение из застенчивого, романтичного, по выражению того же Женьки, «мальчика-ремарчика», в прагматичного, резковатого и уверенного в себе молодого человека произошло именно благодаря их влиянию. При этом внезапные и неожиданные эскапады3, совершенно не вяжущиеся с образом начинающего ученого и дисциплинированного научного сотрудника, но существенно добавлявшие ярких красок в жизнь, побудили меня пересмотреть перспективные планы на жизнь.

      Я счастлив, что здравствующие ныне друзья бурной молодости, готовы и сейчас, хотя и с явно слышимым скрипом, принять сложную асану-«березку», выкинуть коленце, опрокинуть по полной, пусть бы и лимонаду, к восторгу хохочущих барышень, а, скорей, любимых уже «бальзаковского возраста» бабулек!

      Да не покинет нас Задор!

      Цикл: Наш Гурзуф

      Генеральское построение

      С благодарностью «старым гурзуфцам» за воспоминания.

      Конец июля то ли восемьдесят четвертого, то ли восемьдесят пятого года совсем не баловал редкими Крымскими дождями, и завсегдатаи «пьяных аллей» изнывали от нестерпимой жары. Отличным и проверенным средством от солнечного или теплового удара являлось употребление холодного пива в пугающих количествах, и лучше, по рекомендации бывалых, в полулежачем состоянии в тени лаврового кустарника. Некоторые чересчур выкобенистые «гурманы» с целью охлаждения организма баловали вкусовые рецепторы разбавленным ледяной минеральной водой портвейном, называя этот напиток «спритц», но большинство не одобряло такого издевательства над дарами «Массандры».

      В один особо знойно-засушливый полдень главный культмассовый организатор аллейной братии Гарик «Прайс» внес сумятицу в ленивое времяпрепровождение: «Сколько еще можно примитивно выпивать? Без всякой выдумки!». И тут же предложил осуществить массовый заплыв до буйков, где и продолжить употребление, качаясь на волнах в морской прохладе.

2

Ф. Мориак

3

«Тяжко жить, когда глубокая порядочность и ответственность сочетаются в тебе с неуемной тягой к любовным приключениям вкупе с употреблением веселящих напитков».