Янка при дворе царя Петра. Светлана Меркина

вслед:

      – Постреленок, а! Чего хошь выкинет! Однако смел, умен неимоверно! Пойдем, сестренка, – и они с Натальей пошли вслед за Янкой.

* * *

      После обеда Янка прогуливалась во дворе, рассматривая дворец снаружи. Отсюда он был не таким интересным, как внутри. Строение было уже обшарпанным и серым и требовало капитального ремонта. Деревянные стены дворца потрескались, и издали он был похож на картонный замок. Да, вид у царских апартаментов довольно хилый, подумала Янка, рассматривая постройки вокруг дворца.

      Оглядевшись, Янка присела на траву возле дерева, росшего неподалеку. Хорошо здесь, подумала она, воздух чистый, зелени полно, а у нас…Янка печально вздохнула.

      Тут она увидела довольно привлекательную девочку лет тринадцати с золотой косой, по виду дворовую. Среди кучи челяди, которая рябила перед глазами целыми днями, Янка видела ее впервые. Играть так играть, подумала Янка и поднялась. Девочка быстро шла к конюшням.

      – Эй, постой, красавица! – крикнула Янка девочке. Та испуганно оглянулась и остановилась. Янка вразвалочку подошла к ней, заглянула в глаза.

      – Куда спешишь, краса-девица?

      Девочка поклонилась и тихо пробормотала:

      – Тятенька за водицей послал, господин.

      Янка увидела у девочки в руке ковшик.

      – Я не господин, я просто мальчик. Разреши тебе помочь?

      – Ой, нет, благодарствую, господин, – испугалась девочка.

      – Да ты не бойся меня, – улыбнулась Янка. – Как тебя зовут?

      – Настей, – смутилась девочка. – Дозволь идти, господин, – она умоляюще посмотрела на Янку.

      – Нет, не дозволю! – дружелюбно подмигнула ей Янка. – Давай-ка ковшик и показывай, где колодец! – она взяла у Насти ковшик и обняла ее за плечо.

      Девочка покраснела, потупилась и повела Янку за собой. За конюшнями на отшибе стоял сруб колодца. Янка набрала воды в ковш, и они пошли обратно. Настя все краснела и молчала, не поднимая глаз.

      – А для кого водица-то? – спросила, наконец, Янка.

      – Для дедушки, болен он, – сказала Настя. – Дозволь идти, господин! – она протянула руку за ковшом.

      – Болен? – Янка решительно взяла ее за руку. – А ну, веди к нему!

      Девочка дернула плечиком и повела Янку на задний двор. Они обогнули дворец, и Янка вспомнила, что именно отсюда ее выводила Агафья Тихоновна. Через черный ход они вошли в темный коридор, где пахло мышами и плесенью. Настя привела Янку в какую-то полутемную каморку. Немного приглядевшись, Янка рассмотрела в комнате грубо сколоченный стол у мизерного оконца, едва пропускающего дневной свет. Рядом со столом две лавки. Угол комнаты завешен грубой мешковиной. На лавке сидел мужик с нечесаной бородой и всклокоченными волосами в мятой рубахе и драных штанах. И вообще у него был зловещий вид. Вылитый леший, отметила Янка сходу.

      – А, явилась! За смертью тебя посылать! – хрипло и грозно сказал он девочке.

      – Тятенька, тут вот господин… – пролепетала Настя, задрожав. Мужик разглядел, наконец, Янку, поклонился. Янка поставила на стол ковшик и спросила:

      – Где больной?

      – Вот он, господин, – мужик растерянно