Стая. Алексей Ядрышников

и прочными, словно собирались так существовать времена вечные. Сразу бросались в глаза старания здешних мастеров, потрудившихся на славу. Ещё бы, для такого заведения никаких материалов было не жалко! Зал же предстал очень просторным и вместительным, очевидно, для некоторого значительного количества гостей, присутствующих здесь по мере надобности, требующих, безусловно, и большей численности рабочего персонала. Однако обслуживала подобное окружение всего одна женщина – сама хозяйка Людмила.

      Осмотревшись, приятели заметили совсем не свойственную данному времени суток некую пугающую пустоту. Такое явно выраженное безмолвие выглядело очень подозрительно. Куда-то исчезли все привычные посетители, которые по их расчётам должны были здесь определённо присутствовать. Не оказалось никого из завсегдатаев этого заведения, ни одного человека, помимо единственного, неброско одетого молодого охотника, не проявляющего себя никоим образом, неподвижно тихо сидевшего за дальним столиком в углу. Он вероятно давненько уже находился в баре, и, возможно, очень прилично задремал, выпив предварительно порцию пенного пива.

      Людмила, прятавшаяся за стойкой и кажущаяся заскучавшей от стоявшей тишины и гробового спокойствия, завидев гостей, мгновенно преобразилась, быстро вскочив на ноги. Она окинула приятелей острым, крайне неприветливым взором, сверкнула карими глазами, не по-доброму прищурилась. Чёрные как смоль, вьющиеся волосы прыгнули за ней следом, растягиваясь по длине небольшими пружинками, точно подчинившись необузданной энергии импульсивной хозяйки. Лицо владелицы заведения не исказилось ни на чуть, осталось сухим и безжизненным, даже, можно отметить: оно было чем-то стянуто до неузнаваемости. Его словно облегала особая восковая маска, нанесённая причудливым образом так, что при мрачном освещении чудилось, будто внутрь её невольно втягивалась и располагающаяся вокруг кожа. Людмила выглядела старше своего возраста, хотя на самом деле была не так уж и молода. Возможно сказалась работа, тот образ жизни, какой она предпочитала вести, который-то и отложил такой весомый отпечаток на всю её внешность.

      Однако природа наделила Людмилу высокой и стройной фигурой, объёмным бюстом, широкими бёдрами, очертания которых несомненно нравились многим мужчинам, что далеко нельзя было сказать об её ужасно-скверном, просто невыносимом характере. Хотя положению, какое она занимала в обществе, можно было только позавидовать. Ни в чём собственно не нуждаясь, ни в каких прихотях себе не отказывая, Людмила виделась окружающим страшной собственницей. Она сама, ровно как и всё её заведение относилось к попечению определённых структур власти, естественно их контролирующих и получающих от сей хозяйственной деятельности хорошую прибыль. Вероятно Андрею не хотелось упускать такие возможности, которые здесь открывались, тем более что Людмила проявляла к нему особый, повышенный интерес. Но эдакое доброжелательное