ничего больше не хотелось. Как вспомню свой плейлист на стриме, начинает тошнить. Решила написать папе, чтобы он мне прямо сейчас спел, хотя бы одну строчку, о чём он думает. Он долго не отвечал, я попыталась послушать Бетховена, он мне вроде нравился, но быстро устала, включив Шопена. Мягкий нежный звук, пианист играл деликатно, не долбя по клавишам, и в каждом его движении, аккорде или пассаже чувствовалась лёгкость, доступная лишь настоящему мастеру. Мелодия замедлялась, затихала, чтобы проснуться, ускориться, побежать, взлететь и… силы кончились, мелодия будто бы падает в бессилии, но не грубом, не тягостном, а скорее сладостном, медленно приходя в себя, вставая, распрямляясь, но больше не взлетая, успокаиваясь навсегда. Я слушала ноктюрн за ноктюрном, пьесу за пьесой, разные пианисты, разные года, звук, и понимала, что мне нужны другие наушники, звук стал казаться мне слишком плоским, бесцветным. Я слышала, нет, чувствовала, что там, за пределами моих ушей, находится нечто большее, живое, прекрасное, большое, и чем старше была запись, тем отчётливее я это ощущала в тихом поскрипывании пластинки, в глубоком чуть дребезжащем звуке старой плёнки. Я стала читать биографию Шопена, открыв на википедии. Много было женщин, удовольствий, признания, но быстро умер от чахотки. Я смотрела на этого бледного, покрытого горячечным румянцем человека, горячего, страстного по натуре, но обескровленного болезнью, способного через свою музыку выплеснуть страстный фонтан своих чувств, быстро утомляясь, сдаваясь, растекаясь тонкими струйками затухающей мелодии. Наверное, его болезнь не дала сил этому гению, а каждый композитор гений, пусть даже его музыка не нравится большинству, написать что-то большое, долгую и помпезную симфонию или величественную оперу. А может это и хорошо? Я стала слышать его музыку, она стала мне близка и интересна, нова, а ведь она написана два века назад, и не хочется плакать, хочется улыбаться, не смеяться, а улыбаться и любить.
Заслушавшись, я проглядела сообщение от папы. Он меня спрашивал, действительно ли я хочу это знать? Его песня, которая крутится у него в голове каждый день, каждый час, каждую минуту, грустная, тревожная. Я настояла, и он прислал ссылку.
«Где-то есть корабли у священной земли и соленые губы твои… Катастрофически тебя не хватает мне, жгу электричество, но не попадаю я,
Воздух толчками, и пульс на три счета-та…
Бьёт в переносицу, я знаю, все знаю я, но катастрофически тебя не хватает мне,
Катастрофически тебя не хватает…»
Источник: https://tekst-pesni.online/nochnye-snajpery-katastroficheski/(Ночные снайперы «Катастрофически»). Я знала эту песню, мне она никогда не нравилась, как и певица. Я не люблю такую музыку, не любила. Я прослушала песню три раза, хотелось ещё и ещё, а губы повторяли: «Катастрофически тебя не хватает мне…».
Папа: «С тобой всё хорошо? Тебя песня расстроила?»
Я: «Нет! Она мне очень понравилась)))) Правда, пап, я не вру!»
Папа: «Хорошо, как ты?»
Папа: «Прости, ты просила
