Эмигрант с Земли. Сергей Цветов

в комнате. Но опять же необычной… И вдруг Вова понял, что он все-таки не во сне. Никогда во сне он не испытывал такого состояния, где всё вместе: и мечты, и воспоминания, и контроль над ситуацией, и восприятие своих ощущений, и размышления, и неуверенность, и решимость, и планирование, и самоподчинение. Во сне не так. Во сне тобой управляет все что угодно и ты там не главный рулевой, ты перо на воздушном потоке…

      Вовик оказался в комнате ярко-лилового цвета, непонятной конфигурации и в общем-то трудно определяемых на глаз размеров, с тремя сложнофигурными окнами без штор на двух стенах. Центральным – и единственным – крупным предметом в комнате являлась та самая кровать-ракушка, которую он покинул на берегу моря. Она плавно закрывалась – створки захлопывались. Но Вова уловил такую деталь: одеяло было уже идеальным образом заправлено, лежало ровнехонько, словно водная гладь, – чудеса! По стенам комнаты были развешаны картины. Некоторые из них он узнал: Пластов, Да Винчи, Ван Гог, Пикассо, другие были абсолютно незнакомы, хотя и являлись, видимо, тоже шедеврами. На полу, на постаментах и в трех нишах разместилось несколько небольших статуй и бюстов. Володя узнал только Венеру (которая без рук) и бюсты бородатого Л. Толстого и кучерявого А. Пушкина.

      Нашему герою на весь осмотр комнаты хватило нескольких секунд. После этого он начал думать предметно. Где он? Как здесь очутился? Что с ним? Где Аэлита?

      Итак, что было до… до его пробуждения?

      А что, собственно, было? Сидели у Максима Петровича, пили чай с мармеладом и бутербродами. Разговаривали о житье-бытье. Птицын говорил об искусстве, о своей исследовательской работе, немножко затронул политику, расспрашивал об успехах Аэлиты. А ВВ все время напряженно вслушивался в разговор и ждал, когда же они заговорят о деле, об отправлении. Иногда даже посматривал в сторону комнат, не сумеет ли там разглядеть какую-нибудь Кабину Переброски. Или же компактную «летающую тарелку». А может даже что-то типа «кресла-гравилета», новшества, придуманного им самим для одного из рассказов… Но ничего необычного, мигающего и жужжащего в квартире Володя не мог заметить. Книги, картины, безделушки. А два марсианина мирно беседуют на земные темы… и сразу за этим – пробуждение на берегу моря, кровать, комната.

      Ну Аэлита, ну спасибо. Вот так, значит, да? Выходит, взять меня к себе можно, заманить сладкими обещаниями не возбраняется, трудновообразимые вещи, которые еще ни один мой современник не представляет, описать не запрещается, всю свою разведывательную сеть раскрыть – пожалуйста, а хотя бы намекнуть, как и на чем они добираются туда-сюда и как, собственно, мне лично предстоит отсю… отчалить с Земли – молчок. Ни гу-гу. Да ещё и так подло поступить – усыпить и спящего отправить. Как бандероль.

      Отключили, отравили, охмурили.

      Чтоб, не дай бог, не увидел чего. Чтоб не обнаружил