Мои 90-е. Ольга Каминка

Вышел очень интенсивный танец. Стало жарко, а мои огромные сапоги оставляли грязные следы на полу. Я вообще никогда под такое не танцевала, даже на школьной дискотеке.

      – Пол, я не люблю танцевать.

      – Как же так? Картофельный салат не умеешь готовить и танцы не любишь танцевать?

      Тут я поняла, что – все, надо быстро прощаться. И очень странно отмазалась: сказала, что срочно еду покупать фотоаппарат (мне казалось, что это очень круто). Меня ждет продавец, у меня с собой деньги (о, целая пачка долларов!), и мне надо идти, потому что я опаздываю на встречу. Видимо, я хотела показать, что не совсем уж лыком шита. А на самом деле я поехала встречаться со своим бойфрендом в метро. И пересказала ему всю эту историю: как мы в ресторане с женихами веселились. Мы с Сашей как-то сквозь пальцы смотрели на то, что я собираюсь выйти замуж куда-то «налево». Слишком подробно не обсуждалось, но и не осуждалось. Я уже много раз ему закидывала удочку, что хорошо бы уехать. Но у меня не было никаких нормальных вариантов, и он понимал, что это – вынужденная мера. Всем было ясно, что уехать девушка может, только выйдя замуж. Уехать хочется всем, уехать по-любому хорошо… Я же ради этого не в гостинице проституткой работаю! Я, как честная девушка, все ему рассказываю. Мы были еще очень молодые. Видимо, хотели быть более свободомыслящими, более продвинутыми. Или хотя бы казаться.

      Глава 5

      Деньги, хохлома, пирог из хлеба, работа для девушки-фотографа, 121-я статья и голые юноши на календарь. Автобус 666.

      Наступил и девяносто первый год. Все работало абы как, никому ничего было не нужно, только денег, и срочно. Потому что, как пел мой любимый «Комитет Охраны Тепла»: «Завтра не будет… Завтра не будет ни х-я, ни тебя, ни меня… Завтра не будет!»

      Когда я первую свою стипендию получила, я хотела сделать маме подарок, как положено. Вроде бы 15 рублей.! И с этой стипендией я пошла в ближайши магазин (он тогда назывался не супермаркет, а универмаг). В наличии были колготки. Почему-то тогда завезли много колготок, с бусинками на щиколотках. И были сувениры: хохлома, палех, мельхиоровые ложечки для чая… Такой вот ассортимент из десяти наименований. Поэтому я купила ей платок посадский шерстяной: вроде как польза и «ничего так» на вид. Вся стипендия ровно ушла на платок.

      Цена на хлеб за год с 20 копеек подскочила до рубля, а еще через год – до 20 рублей. Зарплаты выдавать перестали. А если и давали, то талонами – на сигареты или на водку, например. И это еще хорошо, а то могли и хрусталем каким-нибудь. Завод плюшевых игрушек выдавал з/п плюшевыми игрушками. И люди стояли вдоль дорог, продавали мудацких плюшевых мишек, водяру и своих баб. Кое-где питались хлебом и картошкой. В Москве было еще не так плохо. Курили мы «БТ» или «Родопи» – болгарские, качественные. А народ и «Приму» садил нормально. Я, как студентка, ничего не зарабатывала и вскоре перешла на иждивение родителей своего бойфренда.