Выбор сделан (сборник). Михаил Калинин

пришел в себя. Он не говорил, а хрипел. Я тогда почти ничего не разобрал, но сейчас мне кажется, что в последние секунды он вспомнил о вас. Слова было трудно разобрать, но, кажется, он прохрипел «друг» и «да». Потом горлом пошла кровь и все кончилось.

      – Спасибо, – кивнул я, – вы меня так успокоили.

      – Простите, а вы не говорили об этом хрипе милиции?

      – Зачем? – пожал он плечами. – Только нажить себе лишние хлопоты.

      – Совершенно верно, – согласился я.

      – Простите, а вы точно не из милиции? – повторил он вопрос.

      – Успокойтесь, Сергей Иванович, в моем возрасте в милиции уже не держат, – с улыбкой сказал я. – Тем более у меня выраженный склероз. Я уже полностью забыл весь наш разговор. Но вы даже представить себе не можете, как уважили меня, успокоив мою душу. У меня последняя просьба к вам, если можно.

      – Какая?

      – Конечно, это маловероятно, но все может быть. Если кто-то вас будет спрашивать о моем визите, то скажите, что приходил старый чудак и интересовался, не мучился ли его друг перед смертью. Вы же мне объяснили, что уже погрузили в машину практически труп. Ведь так оно и было?

      – Так… – ничего не понимая, кивнул он.

      – И последнее, я аккуратно сунул ему в нагрудный карман рубашки навыпуск две «сторублевки» и пояснил: – Помяните после работы моего друга Виктора.

      – Ну что вы, не надо, – начал он неуверенным тоном, одернув при этом рубашку, чтобы деньги не выпали из кармана.

      – Еще раз спасибо, что уважили старика, – я поднялся и тихо, не оборачиваясь и не забывая прихрамывать, побрел к выходу.

      Я вышел за пределы станции скорой помощи и медленным шагом направился к остановке автобуса. Здесь не имело смысла брать частника, который для меня не имел особого значения, но не хотелось лишний раз оказаться в роли лоха.

      Доктор Козлов по-своему был прав. Я даже отдавал должное его слуху, если он смог разобрать слова в предсмертном хрипе Виктора. Но он совсем не знал моего друга. Я был уверен, что, придя в себя на мгновение перед смертью, Виктор не станет вспоминать друга, а скажет самое главное. Если можно так выразиться, то именно так мы были запрограммированы. Но что могли значить его последние слова «друг» и «да»? Пока я мог найти лишь одно объяснение этому: своими последними словами Виктор хотел сказать, что ему помог выпасть с балкона и отправиться в последний полет человек, которого он считал своим другом и от которого не мог ждать такого предательства. Но вот что означает слово «да»? Что это, начало или конец слова? Или это фамилия? Кто этот загадочный «да»?

      Наняв частника, через несколько минут, заплатив всего лишь «полтинник», я оказался около дома, где жил Виктор Кравцов.

      Самого двора, в том старом понимании слова, не было, а был довольно большой участок между домами. В общем, как и везде, возле домов проходила узкая асфальтированная дорога, на которой у подъездов стояли машины, а дальше стояли несколько гаражей и была площадка, на которой трое мальчишек лет десяти-двенадцати гоняли мяч. Я сел в стороне на лавочку