Шут. Книга II. Елена Андреевна Кочешкова

противен, но сам факт такого пробуждения означал, что силы вновь возвращались к нему. Прежде Шут спал до полудня, не взирая ни на яркий солнечный свет, ни на гомон детей за окном, ни даже на появление в комнате Ваэльи, которая, как выяснилось, все эти дни приходила и потихоньку лечила его, пока Шут блуждал по обрывочным дорогам чужих жизней. Она призналась в этом только вчера вечером, когда они на пару наслаждались вином у очага гостиной. Шут даже не удивился, однако от смущения едва не уронил кубок и долго смотрел на свое отражение в его мерцающей рубиновой глубине, не решаясь поднять глаза. В тот момент он отчаянно силился понять, чем заслужил такую заботу. Но спросить об этом постеснялся.

      В тот же вечер Ваэлья сказала ему дату отплытия. Совсем близкую. Не пройдет и недели, как корабль покинет гавань и, подставляя паруса сердитому ветру, устремится к берегам материка.

      Шут понимал, что неделя – это слишком, слишком мало. У него почти не оставалось времени восстановить силы. Но… Когда потом выпадет шанс доплыть напрямую до Диких Земель? Ведь если и начинать поиски, то там: Нар говорила, в ее родных землях все еще живо знание о Силе. Шут решил – это знак ему от богов. Указание, что делать.

      Оставалось самое главное – убедить королеву взять его с собой.

      Она ведь обязательно воспротивится.

      7

      – Нет, Пат! Не будь безумцем! – Элея стиснула губы и отвернулась так резко, что подол синего платья еще с шелестом рассекал воздух, когда она уже замерла неподвижно, обхватив себя за плечи.

      – Ваше Величество… Ну право, не нужно спорить. Я так решил, – Шут мучительно хотел прикоснуться к этим затвердевшим плечам. Ему не нравилось видеть Элею сердитой. И уж тем более – расстроенной. А вышло все именно так.

      Он собирался начать издалека и умными околотками подвести беседу к неизбежному логичному выводу – ему надо плыть на этом корабле. Но Элея все поняла молниеносно и даже весомых доводов не позволила привести: сверкнула гневно своими медовыми очами и заявила Шуту, что он дурак. Это была, конечно, не самая свежая новость… Но дальнейшие попытки убедить ее в обратном оказались уже бессмысленны.

      – И прекрати называть меня «величеством»! – она вновь метнула в него острый, как кинжал, взгляд. – Ты не хуже других знаешь, что я давно не королева!

      – Для меня вы всегда королева, – простодушно ответил Шут. Брови у Элеи дрогнули. Странно так, жалобно…

      – Пат… Ты… ты невыносим! – Она устало опустила руки, отмахиваясь от него. – Делай что хочешь…

      Шут растерянно моргнул.

      – Ну, я ведь действительно должен… – тихо произнес он, пытаясь оправдаться. Однако королева – его удивительная, милая королева – больше не желала ни видеть, ни слышать «невыносимого» господина Патрика.

      Шелестя своими юбками, она покинула гостиную, оставив Шута бессильно смотреть ей вслед.

      – Элея… – прошептал он, когда шаги наследницы стихли за дверью в кабинет Ваэльи. – Я же сказал правду…

      «Наверное,