Изгнанники, или Топ и Харри. Лизелотта Вельскопф-Генрих

Его охватил гнев, так как однажды ему уже пришлось, повинуясь чужой воле, пожертвовать своим волшебным жезлом. Это было прошлой весной. Его гнев был безадресным; вернее, мальчик был зол на всех, на этого пленника, который нацелился на него и на его ружье. Зол на отца, который не выступил против, зол на этих сиксиков, которые ради своего развлечения готовы были исполнить просьбу пленника за счет дорогой ему вещи. Глупцы! Они не знали, как обращаться с ружьем! И в своей безысходной злобе Харке захотелось наказать их всех, и наказать как раз тем, чего от него молча требовали. Пусть увидят, что произойдет, когда оружие попадет в руки такого пленного!

      Харка перемахнул через костер между языками пламени. Ему стало невыносимо жарко, и он подивился, как Тачунка-Витко так долго не теряет сознание. Харка немного подержал ствол в пламени и протянул пленнику.

      Тачунка-Витко схватился за горячее железо, к которому неизбежно должна была привариться его кожа. Размахнувшись прикладом, он прыгнул через костер и сбил с ног стоявшего на пути молодого воина.

      После секундного оцепенения зрители взревели. Все бросились вдогонку за Тачункой-Витко. Харка бросился вместе со всеми, но он испытывал – нельзя не признать – некоторое удовлетворение от того, что пленный учинил с его ружьем.

      Беглец мгновенно оказался возле лошадей. Первый преследователь подоспел, когда Тачунка-Витко успел вскочить на коня. Воина, охраняющего табун, он сбил ударом приклада, вырвав у него нож. И вот уже он скрылся во тьме ночи на мустанге вождя, а этому коню не было равного в табуне. Сознательно он его выбрал или случайно, никто не знал. С глумливым улюлюканьем беглец на скаку поднял ружье высоко над головой.

      Воины вскочили на коней, и началась дикая, безрассудная погоня во тьме ночи. Преследователи натягивали тетиву с наложенными стрелами, но Тачунка-Витко свесился на бок скачущего коня, и они не могли бы попасть во всадника, не задев животное. В конце концов он вообще соскользнул под брюхо коня и был полностью защищен им. Ступня, которой он зацепился за волосяное стремя на холке мустанга, была неразличима в темноте, да еще при быстрой скачке по холмам и равнинам.

      Вождь Горящая Вода был вне себя от ярости. Он выпустил стрелу и сразил своего великолепного коня. Животное повалилось набок, и тут же подоспели его воины, но Тачунка-Витко скрылся.

      Преследователи рассредоточились, чтобы прочесать в ночи всю местность. Они поскакали туда и сюда, вдоль и поперек. Некоторые спешились и пытались отыскать следы беглеца. Тот как сквозь землю провалился.

      Тревога жителей стойбища проявлялась только в целесообразном поведении. Никто не ложился спать. Старики и те парни, что не принимали участия в погоне, с оружием в руках несли дозор. Большинство женщин и детей остались на площади, где догорал костер. Жертвенный столб, на который падали отблески огня, казался ожившим.

      Харка подошел к стоящим на площади. Ему не хотелось идти одному в свое одинокое жилище на краю деревни. При мысли о нем ему так и чудилось, что кто-то снова хватает его за горло. Сын вождя тоже стоял среди женщин,