Мой нежный хищник. Регина Грез

песен, я выучила их все.

      В доме пекаря новую знакомую встретили хорошо, от угощения, правда Тали отказалась, но увидев Миру долго не отводила от нее взгляда. Старая Арита даже забеспокоилась:

      – И чего уставилась, девчонка, ишь глазищи-то растопырила… Как бы ничего худого не вышло…

      – Бабушка, успокойтесь, я вреда не принесу, просто вижу иногда больше, чем другие. Ваша невестка ждет сына, но малыш очень слаб. Я могла бы помочь, если позволите. И тогда он будет жить… не как прежние мальчики.

      После этих слов Мира залилась слезами, а старая женщина тяжело опустилась на колени, склонив голову чуть ли не до пола. Катя только изумленно глазами хлопала, разглядывая странную гостью:

      – Ты умеешь лечить?

      – Я знаю травы и… разные слова, тоже как песни, особенные… они часто помогают. А «видеть» я могу с детства, точнее… – она немного покраснела, смутившись, – когда только начала ронять кровь.

      Катя ее поняла, конечно. Тали попросила Миру лечь на постель поудобнее, а сама села рядом, поглаживая ладонями обнаженный живот будущей роженицы.

      – Мне еще нужен уголек из печки и красная шерстяная нить, и свежее куриное яйцо!

      Катя немедленно кинулась выполнять поручения, пока Арита сидела на скамеечке в углу, вытирая слезы, что-то тихо про себя шепча, наверно, тоже молилась добрым Богам.

      «Жаль, Барг и Грейта сейчас уже на главной площади, не захотели пропустить официальное открытие праздника, да еще собирались приветствовать Феодала!»

      Тали уже около получаса колдовала на Мирой, а потом устало выдохнула:

      – Теперь все будет хорошо… Он родится в срок и очень легко. Послушный мальчуган, сам перевернулся, а то бы ножками шел, было бы труднее…

      Катя обняла новую подругу, смахивая слезы с собственных глаз, а старая Арита привстала со скамьи и снова чуть было не упала в ноги смущенной «целительнице».

      – Мы так тебе благодарны, доченька… Вот вернется Барг, он тебя наградит…

      – Мне ничего не нужно, что вы… Я же просто помочь хотела и поняла, что смогу.

      Мира крепко спала. Бабушка осталась возле нее, поглаживала выбившиеся из-под платка волосы невестки, целовала ее натруженные руки. Подруги вышли на небольшую веранду, пристроенную к пекарне, присели на лавку отдохнуть.

      – А, может, и вовсе на вечеринку не ходить? – всерьез размышляла Катя, – наверно, праздник в самом разгаре, а у меня уже нет сил, ни петь ни плясать не хочется. Вечер-то какой дивный, спокойно, тепло. Вот и солнышко почти село. Останусь-ка я дома… Хочешь, тебя отведу на площадь, наверно, любопытно посмотреть, как народ веселиться, да и еще отец беспокоиться начнет…

      Тали задумчиво тряхнула косами, положила на колени свой музыкальный инструмент:

      – Я тоже не хочу никуда идти… А спеть я могу тебе и здесь. Вот послушай!

      Тали настроила свою маленькую арфу и запела:

      Закат раскинулся крестом поверх долин вершины грез;

      Ты травы завязал узлом и вплел в них прядь моих волос.

      Ты слал