Пятый постулат. Александр Жданов

в дорогу собрали немного – всего два хурджина, два красиво расшитых удлиненных мешка, связанных между собой, чтобы удобно было носить на плече.

      Мать плакала, Агабек напутствовал:

      – Доберётесь до Эривани. Оттуда поезжайте в Тифлис. Постарайтесь найти медника Ашота Дарчиняна. У него своя мастерская, дом. Он, наверное, помнит меня и на несколько дней приютит. Но, смотри, Герасим, не злоупотребляй добротой людей, не будь им в тягость. Уходи так, что бы они грустили о твоем уходе, а не вздыхали облегченно. Работать ты умеешь – не пропадёте.

      Не только молодую жену-турчанку увозил с собой Герасим. Вез и турецкую, по сути, фамилию. Турецким словами образована она. Да и не могло быть иначе. Все предки Герасима шили обувь. Так и называли их: «чуст дузян», то есть «те, что делают башмаки». Стало быть, по-русски Чустузяны, живи они где-нибудь в Калуге или Твери, могли бы стать Башмачкиными.

      В Тифлисе молодые и обосновались. Гульназ, которая по крещении стала называться Репсимэ, родила Герасиму двух сыновей и трех дочерей. Старший сын, названный в честь деда Агабеком, повзрослев, отправился назад в Эривань. А младший Александр отправился туда, где можно было заработать. Тифлис был городом красивой жизни, туда приезжали потратить заработанное. А заработать можно было лишь в Баку.

      Оторвался от семьи Александр. Осел в Баку. Даже фамильному ремеслу изменил: стал портным. Хорошим портным. Его и молодого уважительно называли Александром Герасимовичем. А ведь понравился ему новый город, улицы – и узкие с ломающейся перспективой и прямые, как его большая портновская линейка. А какие названия! Торговая, Большая морская, Малая морская, Ольгинская. Он любил лето в этом городе – раскаленный воздух, который, казалось, разливался и рождал миражи. Любил и запах нефти. Морское бурение освоили не так давно, но промыслы подходили к городу всё ближе. Нефть привлекла в город деньги, город становился всё краше. И поехали в Баку люди. Нобель вложился в нефтедобычу, немцы налаживали мыловаренные фабрики. И район появился под Баку – Сабунчи, то есть Мыльники. Ехали и из самой России. Много людей – много заказчиков. Дела у Александра Герасимовича шли неплохо.

      Из Астрахани приехала армянская семья. Поселились в соседнем квартале. И зашли как-то в будочку Александра вместе с дочерью. Разговорились по-соседски. А у Александра радостно забилось сердце, когда он узнал, что девушку зовут, как и мать, Репсимэ. Девушка по-армянски говорила плохо, перемежала армянские слова с русскими, но это не мешало: бакинцы, а Александр уже считал себя бакинцем, по-русски говорили хорошо. А уж когда молодые встретились взглядами, о правильных словах можно было и не думать.

      Такова, наверное, была судьба мужчин этого рода: отец женился на турчанке, сын на девушке из далёкой Астрахани. И другая улыбка судьбы: девочек рождалось больше. У Александра Герасимовича были три сестры. Родились у него три дочери и один сын Ерванд. На его-то долю и выпали испытания. Основательно учиться было некогда, работать приходилось у немца –