Неукротимая. Регина Грез

очень болит там… прошу вас, не сейчас, – прошептала Таркио.

      Он порывисто вздохнул, расстегивая ремень на брюках.

      – Есть же другой способ, ты неплохо справилась вчера. Повторим урок.

      – Можно мне сначала одеться?

      – Ты совсем дурочка?

      Субад сел на стул и приглашающее похлопал себя по колену.

      – Иди ко мне! Потом будешь полдня отдыхать, пришлю Гуну, пусть осмотрит, даст какую-нибудь мазь, чтобы не так саднило после вчерашнего.

      Тарико растерянно повела взглядом по комнате.

      – А-а… минеральной воды больше нет?

      Субад досадливо кивнул на ящик у окна.

      – Быстрее, принцесса! Меня ждут другие дела, кроме того, чтобы совать тебе в ротик.

      – Так не суйте, займитесь делами, – пробормотала Тарико, напрасно пытаясь открыть бутылку с водой дрожащими пальцами.

      От ее дерзости он оцепенел на секунду, но в следующее мгновение бросился к окну, выхватил из рук Тарико воду, а саму ее уронил животом на стол.

      – Ты… маленькая, капризная дрянь, еще будешь указывать, как удобнее трахать тебя!

      Субад слышал, как она всхлипывает под ним, и долго не мог получить желаемое, мысль о том, что причиняет ей боль, мешала сосредоточиться на собственных ощущениях.

      – Заткнись, сучка! Иначе навсегда успокою.

      Он не подозревал, что Тарико нельзя было напугать смертью.

      – Ненавижу тебя, тупое животное! – прошептала она, не заботясь о том, как расценят ее слова.

      Субад вышел из нее, резко развернул на спину и влепил пощечину. А потом наклонился, чтобы посмотреть прямо в лицо.

      – Ну, что уставилась? Теряй сознание, у тебя хорошо получается отключаться в нужный момент.

      Тарико слабо пошевелила губами, и ему пришлось наклониться еще ниже, чтобы расслышать.

      – Ночью я не нарочно это сделала. А сейчас не могу… Ты меня изменил. Сейчас я хочу все знать, все чувствовать и помнить. Боги накажут тебя, Субад Багери. Они уложат тебя в самый красивый гроб. Мне нужно только немного исправить рисунок.

      – А если я переломаю тебе все тонкие пальчики? – с жуткой лаской в голосе спросил он, целуя ее плечо и опускаясь к груди. – Ты не сможешь держать карандаш и совсем рехнешься от горя, что любимую игрушку забрал.

      – Тогда придется и голову разбить, потому что все мои черновики там.

      – Гиданская ведьма!

      Он действительно колебался, не придушить ли ее прямо на столе. Какой в ней прок? Но тогда придется искать новую исполнительницу для наброска Камы. Поднимать списки заключенных, показывать фотографии и объяснять, что ему нужно. Опять же провал статистики. Никто не должен покидать унылый ад лагеря слишком скоро.

      И еще стол шатается, левый край ниже, наверно, опять ножка подогнулась. Субад раздраженно бросил скомканную одежду в лицо Тарико и подошел к стене, где находилась кнопка вызова.

      – Скоро принесут еду на двоих. Потом сядешь за работу, набросок мне нужен к вечеру. Не справишься, выгоню в барак.

      Требовалось починить стол и Субад нагнулся, чтобы осмотреть ножку.

      – Здесь