Закруглённая стрелка. Кирилл Сергеевич Коба

докладывать начальнику, но наша работа требовала постоянного контроля. Хотя что я ему там нового доложу?

      – Евгений Константинович, я все сделал, – выдохнул я. – Эти ребята, как их там, из «Старки», хотят в следующий раз докупить еще пару аквариумов. Причем один, на 500 литров, в кабинет их гендира поставить.

      – Хорошо, ты их сориентировал по прайсу?

      – Конечно. Еще они просили несколько цихлид подвести. У них подохли все поголовно, именно цихлиды. Я внес в отчет по «Старкам».

      – О’кей! Ты в понедельник с утра газуй сразу на «первый», подвези отчеты и накладные… – он произнёс это как будто мимо телефона, параллельно выполняя какое-то дело.

      – Слушайте, Евгений Константинович…

      – Да, говори.

      – Может быть, за то, что я сегодня промотался лишние часы, вы мне полдня в понедельник вернете, в первой половине?

      – Егор, ну я не знаю… Ты же сам понимаешь, Герасимов болеет, Жора в отпуске, а ты меня просишь… Эта ещё накосячила с твоими заявками, таблицы она попутала, я ее отправлю на переобучение! Пусть курсы проходит, дура! У нас недостаточно людей, а ведь я планирую расширяться, вот наберу персонал, и тогда вам легче будет, а пока приходится терпеть…

      Тут я понял, что не вернет он ничего. И дальше я слушать и вникать не стал. Это было бессмысленно. Мы попрощались. Я выкурил сигарету и пошел к машине. Ему нужен грёбаный результат, а мы для него бегунки.

      На парковке возле подъезда мест свободных, конечно, уже не было. Как и возле следующего, как и вообще возле дома. В пятницу вечером во дворе спального района заставлены даже тротуары и газоны. Нашел я место в соседнем дворе. Курсировал между небрежно наставленными автомобилями, как деталь из тетриса. Пришлось поставить на границе с газоном, хоть и не очень хотелось. Почти зажал какой-то универсал, лень было даже смотреть какой, посмотрел только, сможет ли он выехать свободно и не зацепит ли меня. Подходя к подъезду, я привычно взглянул на наши окна, свет горел еле-еле, наверное, в прихожей был включен. Видимо, Эля была в душе. Только я стал набирать код домофона, как открылась дверь, сосед с мальтийской болонкой на руках вышел выгуливать ее перед сном. Мы обменялись кивками.

      – Молодой человек, будьте аккуратны с лифтом! Я сегодня застрял на полчаса с утра! А сейчас он завис и барабанит дверями! – с легкой иронией произнес пожилой мужчина с собакой.

      – О да, обычное дело для него, знаете, я уже давно пешком хожу, но спасибо.

      – Мы, кстати, хотим собрать подписи. Это просто уже невыносимо, надоело! Я пенсионер! Должен ходить пешком!? Пусть нам лифт отремонтируют. Вы из какой квартиры?

      – Я из 37. И, наверное… – произнёс я неуверенно, – я с вами. Заходите, подпишусь.

      «Это должно было рано или поздно произойти».

      Я медленно поднимался по лестнице и случайно, только благодаря тому, что мой почтовый ящик был почти самым последним сверху, заметил, что оттуда криво торчит белесый конверт. Я схватил его за верхний правый