Любовный эксперимент. Рози Данан

молитву, которую не произносила еженедельно уже почти десять лет.

      После еще нескольких неловких попыток они сумели произнести оставшиеся молитвы, совершили омовение рук, провели обряд халы и с единодушным вздохом облегчения принялись за ужин. Казалось, обеденный стол растянулся на полтора километра от края до края.

      – Как тебе хала? – поинтересовалась Рене, нарушая неловкую тишину. – Я сходила в ту пекарню на Мелроуз, о которой ты всегда говоришь. – Она слегка подалась вперед, явно желая провести хоть какую-то часть вечера без проблем.

      – Очень вкусная, – ответил Итан и не соврал. Хала в виде косы была пышной и маслянистой, с идеальной золотистой корочкой. – Спасибо за старания, мам. Я очень ценю это.

      Рене улыбнулась.

      – Ну что ты! Я просто хочу, чтобы тебе было уютно здесь. – Ее взгляд задержался на пустом стуле, стоявшем во главе стола.

      Ее посыл был понятен. Она хотела, чтобы он продолжал приходить в гости даже после смерти отца. После того как Итан сбежал в Бруклин, чтобы жить с кузенами. После того как решил стать раввином и возвести между ними стены, по которым она не могла вскарабкаться.

      Его отец был человеком, которого всегда заботили еврейские традиции, включая встречу Шаббата. Ари Коэн был хранителем многих ценностей в их семье, но они не замечали этого, пока его не стало.

      После смерти отца общение Итана как с Лией, так и с матерью кардинально изменилось. Каждый отреагировал на утрату по-своему. Все отдались работе. Разбежались в разные стороны, но время от времени сталкивались друг с другом, словно деформированные фрагменты пазла, которые перестали совпадать.

      Подавшись вперед, Итан сжал руку матери в попытке приободрить ее.

      – Это место, где я вырос. Мне здесь всегда уютно.

      Пока его мать не отвернулась, он даже не осознавал, что это ложь. На самом же деле он избегал своего дома при любой возможности.

      Итан вспомнил отрывок из еврейской мистики, известной под названием «Ришима», что в переводе означает «отпечаток пережитого». Согласно ей, если ты сумел что-либо пережить и отпустить без воспоминаний и размышлений; если ты не изменился, пройдя через все это, то появляется ощущение, словно это событие никогда и не случалось. Но если пережитое оставило отпечаток, вдохновило на рост или определило курс жизни, то, согласно мистике, даже самый болезненный и сложный период жизни становился благословенным уроком.

      Глухой отголосок присутствия отца за столом, фантомные прикосновения его благословляющих рук к голове Итана – это и есть «Ришима». Несмотря на боль, это лучше, чем жить, отрицая случившееся со всеми ними.

      Отлучившись на кухню, Рене вернулась с чашами супа на подносе. Итан тут же вскочил, чтобы помочь ей, и мать мимолетно поцеловала его в щеку. По ее мнению, преданность религиозному учению изменила его, превратила в человека, которого она не до конца узнавала. Но, несмотря на изменения, произошедшие с ним с тех пор, как ему было двадцать шесть, он все так же скучал по уюту родного дома и своей семье.

      – Ну, –