Другая школа. Дмитрий Сергеевич Ермаков

надо было учить, Коновалова, – Клавдия Родионовна смерила ученицу суровым взглядом. – Ибрагимова, отвечай.

      Со своего стула поднялась соседка Алины, Камила.

      – Так. В суффиксах полных страдательных причастий прошедшего времени и отглагольных прилагательных, образованных от бесприставочных глаголов совершенного вида, пишется две буквы эН! – протараторила на одном дыхании Камила и, получив свою пятёрку, с гордым видом села обратно.

      Алина слегка ткнула соседку в бок кулаком.

      – Не умничай, подруга, – процедила Алина.

      Камила в ответ скривилась и угрожающе помассировала кулак.

      – А то? Ударишь? Я те сама могу дать.

      – Ти-ши-на! – зарычала учительница, и девочки умолкли, но друг на друга смотрели хмуро, исподлобья.

      «Кажется, будет очередная драка», – подумал Тимофей.

      Алина и Камила уже пару раз дрались за школой. Обычно побеждала Камила, она была и крепче, и приёмы борьбы знала. Но это не мешало девчонкам дружить дальше.

      Клавдия Родионовна продолжала вести урок. К доске вышла Маша Сомова и принялась пересказывать очередное зубодробительное правило из параграфа.

      – Нуу… В приставках на «зэ» или «эс»… Как их там. Да! Перед звонкими согласными пишется «эс», а… А… А перед глухими – «зэ», – рассказывала Маша.

      – Садись, «два»! – рявкнула Клавдия Родионовна. – На-о-бо-рот! Ты всё перепутала. В учебнике чёрным по белому написано! Лучше надо учить.

      Маша понуро поплелась к своей парте.

      В этот момент стройное течение урока было нарушено. Камила Ибрагимова подняла руку и спросила:

      – А если я не помню, какие согласные – глухие, а какие – звонкие, что мне делать?

      – Надо лучше учить, – буркнула в ответ Клавдия Родионовна. И вызывала к доске Кирюху, отвечать наизусть очередное правило.

      Тимофей вспоминал урок в «Академии совы Софии». Преподаватель Николай Николаевич, энергичный мужчина лет сорока, которого ученики между собой называли Ник-Ник, разбирал ту же самую тему, которую Тимофей проходил в школе.

      – А что такое «полное страдательное причастие прошедшего времени»? – обратился Николай Николаевич к классу.

      – Хрень какая-то, – честно ответил Тимофей. Примерно в том же духе высказались и другие ученики.

      – Какие же у вас оценки по русскому языку? – поинтересовался Николай Николаевич.

      – Мне за чтение правила у доски наизусть «пять» ставят. У меня память хорошая, – ответил кто-то из учеников. – За диктант, конечно, «пару». В итоге всё равно «трояк» выйдет. А мне больше и не надо.

      Николай Николаевич печально вздохнул, покачал головой.

      – Да-а-а, ребята. В общем, закройте учебники и уберите их подальше.

      – В мусорку? – спросил кто-то, и все участники онлайн урока засмеялись.

      – Ну, не надо уж так радикально, – улыбнулся Николай Николаевич, – но на моих уроках мы ими больше пользоваться не будем. Слушайте, сейчас всё кратко растолкую.

      Тимофей