Потерянное поколение. Валерий Александрович Лимонов

сосредоточится на работе, женщина постоянно, путалась, делала ошибки в расчетах, нервничала.

      – Ты че дергаешься?– Не выдержала Люба,– сидишь, как вша на аркане, блоха на цепи. Случилось что?

      – Да, Тома, вчера на рыбалку в ночь, ушла,– порывисто вздохнула Фаина,– до сих пор не вернулась.

      – На рыбалку, в ночь?– Вытянув губы в трубочку, Люба уставилась на подругу,– с кем?

      – С одноклассником, Сашей Одинцовым, друзья его еще. Что так смотришь?– Фаине стало страшно,– что-то не так?

      – Да, в общем, нет. Просто, я ни разу не слышала, чтоб девчонка на рыбалку, да еще и в ночь…Ну Томка!

      – Ты, осуждаешь?

      – При чем здесь осуждаешь? Молодец девка! Не в тебя, корову дойную, молодец!– уткнувшись в бумаги, добавила,– не бойся, ничего плохого с ней не будет. Я Сашку знаю, он с моим племянником Олежкой, с самого детства вместе.

      Слегка успокоившись, Фаина занялась расчетами, отвлеклась. Произошла цепная реакция, запсиховала Люба.

      Родив на свет двоих сыновей-погодков, пришлось распрощаться с мечтой о дочери. Никакие уверения мужа, что третья будет дочь, не убедили женщину.

      – Ты можешь производить только себе подобных, никакой фантазии! У одноклеточное!

      Не сказать, что Люба не любила своих сыночков, свою плоть и кровь, она их обожала. Но как приласкать, просто обнять, прижать к себе, если братья, чуть ли не с рождения второго, не могли поделить места под солнцем. Минимум как три года, Жене исполнилось шесть, Толе соответственно семь , в доме Щегловых продолжалась непримиримая битва двух «титанов», с постоянным вмешательством третьего, в лице мамы, которая без разбору (поди, разберись!) щедрой рукой оделяла подзатыльниками того и другого, стараясь здесь быть справедливой, обоим поровну, даже считала, сколько одному, столько и другому.

      – За что наказание!?– Взывала к небесам женщина, и к мужу,– хоть бы ты повлиял!

      – Эй, вы там! Ну-ка, тихо!– Считая, что отцовский долг на этом исполнен, Николай возвращался к делам по хозяйству, которых невпроворот.

      – Тьфу!

      Лишь уложив своих отпрысков в кровати, дождавшись пока уснут, давала волю материнским чувствам. Люба могла часами, невзирая на усталость, при свете ночника, сидеть упершись подбородком в ладонь, и смотреть на спящих сыновей, изредка поправляя то на одном, то на другом одеяло, едва касаясь губами, целовала головы спящих детей.

      – Какие красивые,– шепотом говорила вошедшему мужу,– век бы сидела.

      – Наши,– соглашался Николай, присаживаясь рядом с супругой,– я там это…

      Вот так, шепотом решали те или иные житейские вопросы, куда потратить деньги, жаловались друг другу, Будда совсем измучил со своими бумагами, а рук-то только две а не сто, да и завгар, еще та скотина, если машина новая, так ее обязательно надо угробить, надо-то, всего один день, на ТО.

      Незаметное семейное счастье. Замечаешь, только когда потеряешь.

      Приезд Фаины с дочерью восприняли приветливо, с пониманием. За две недели проживания, пока белили красили, ремонтировали