Запретное наслаждение. Джо Беверли

он надел обязательные для такого случая черные панталоны, но в компенсацию за страдания ему было позволено остаться в старых танцевальных туфлях, которые он просто не узнал – так они блестели после чистки. Его волосы были безжалостно острижены, и мастер сотворил у него на голове нечто невообразимое под названием «Цезарь».

      – Эта прическа делает тебя весьма внушительным, – заметила Сюзан. – Советую и дальше носить такую: проще будет наводить страх на свою орду, – а с таким грозным взглядом, как сейчас, ты запросто их обуздаешь, и пикнуть не посмеют.

      Дэвид от души рассмеялся.

      – Нет уж, уволь, чтобы я так одевался, когда вернусь домой, даже для того чтобы править всем миром: этот чертов галстук меня душит.

      – Ничего, потерпишь, другие-то выдерживают, – без капли сочувствия заявила Сюзан. – Между прочим, по нынешним меркам он очень скромен.

      – Только потому, что я категорически отверг все остальные.

      Сюзан поправила жемчужную булавку, которая удерживала складки в правильном порядке.

      – Подарок на твой день рождения, когда тебе исполнился двадцать один год. Дядя Натаниель и тетя Мириам даже и вообразить не могли, что ты станешь графом.

      «Жаль, что сбылось то, чего они и вообразить не могли», – подумал Дэвид, однако вслух сказал иное:

      – Хорошо еще, что мода не требует от мужчин обвешиваться украшениями. Одно кольцо-печатку я, так и быть, переживу.

      Сюзан перевела взгляд на красный коралл с выгравированным драконом и чмокнула брата в щеку.

      – Конан никогда его не надевал – всегда сопротивлялся, как и ты. Спасибо.

      Конечно, она все поняла.

      – Вернемся к делу, – сказал Дэвид, забирая свой плащ, шляпу и перчатки. – А что, если мисс Поттер не в восторге от последней моды? А вдруг дама из Сити предпочитает что-то другое?

      – Маловероятно. – Сюзан взяла его под руку, и они вышли из комнаты. – Я вчера встречалась с ней у миссис Гилберт, и она была одета очень изящно. Большой жемчужный кулон, очаровательные зеленые полусапожки, два ряда кружева а-ля Ван Дейк по подолу – все это, должно быть, стоило целое состояние.

      – А не превратит ли она меня в нищего своей любовью к безделушкам?

      – Вот сам и посмотришь, как богатое приданое разлетается на стрижки и прически.

      – Нет, я предпочту тратить деньги на стрижку живых изгородей. Она действительно такая пустоголовая, как говорят?

      – Она точно не «синий чулок», – ответила Сюзан, когда они спускались вниз. – Зная твои предпочтения, я слегка ее испытала: упомянула о парламентских реформах, – и она отреагировала так, будто едва представляет, что такое парламент, а вот когда заговорили о шляпках, очень оживилась. Потом кто-то из дам сравнил цену перьев с ценой шелковых цветов, и для нее это было как греческий. – Внизу у лестницы она повернулась к брату и нахмурилась. – Ты уверен, что сможешь вынести это, дорогой?

      – Судя по тому, что говорят, она совершенна.

      До зубовного скрежета.

      Когда Дэвид вместе