Ада Лейс конструирует робота. Эмили Каландрелли

рисования

      Ада смотрела, как папа возвращает Нине рисунок. Задание было нарисовать собственный портрет в своём любимом цвете. Нина выбрала розовый. Такой очевидный выбор для девочки, что Ада подумала: он сыграет против Нины. Родители Ады были большими любителями идти против «гендерных норм». Если бы Эллиотт, младший брат Ады, выполнил то же задание в голубом цвете, мистер Лейс наверняка посоветовал бы ему «копнуть глубже».

      К удивлению Ады, папа улыбнулся и сказал:

      – Очень симпатичная работа, Нина. Мне нравятся все те оттенки, которые ты нашла в этом цвете. Ты открыла розовый заново!

      Нина просияла:

      – Спасибо, мистер Лейс!

      Видимо, их учитель был в хорошем настроении. Но Ада всё равно нервничала. Может, оттого, что её отец никогда не говорил таким взволнованным тоном о том, что делала она. Максимум ей перепадало «Хорошая работа, солнышко» и похлопывание по макушке.

      Пока мистер Лейс возвращал другим детям их рисунки, Ада прислушивалась к его похвалам. И пыталась убедить себя, что это добрый знак.

      – Очень неплохая контрастность, Джейк. Я буквально каждую деталь вижу.

      Мне нравится, как ты выполнила хвостик на голове, Пикси. Хорошая текстура.

      Кейси, только посмотри на эти глаза! Превосходно!

      Так что Аду удивило, когда папа притормозил рядом с её столом и положил перед ней её рисунок лицом вниз. Его губы сложились в нечто похожее на улыбку, но не до конца.

      – Ада… – произнёс он.

      И всё.

      Она перевернула свой рисунок. Рядом с галочкой, обозначающей «проверено», было написано: «Обсудим это».

      Ада уставилась на свой портрет. Она пыталась изобразить себя – правда пыталась. Но всякий раз дело кончалось не девочкой с чёлкой, а существом, похожим на овчарку. Так что в итоге она запечатлела то, что крутилось у неё в голове: законы движения Ньютона, уравнение Эйнштейна из специальной теории относительности и ещё несколько любимых уравнений с узорными буквами и цифрами. Ещё она добавила сюда же несколько своих излюбленных форм молекул.

      Цвет, который она взяла, не использовал больше никто, и ещё она нанесла немного блеска, чтобы выделить некоторые детали. Работа заняла у Ады много времени и усилий, и результатом она была довольна. Рисунок показывал ту её сторону, которой никто раньше не видел, – а ведь это было одним из условий задания. Так что же её отец – и учитель рисования – хотел с ней обсудить?

      Она едва слушала, что происходило на остальной части урока. Одноклассники Ады рисовали кубы, цилиндры и сферы. Она же повторяла один кубик снова и снова, так и не перейдя к другим формам.

      В ту же секунду, как раздался звонок, к ней подбежала Нина:

      – Ух ты, твой отец – такой классный учитель! На его уроке мне нравится БОЛЬШЕ ВСЕГО. Он так меня воодушевляет! – выпалила она.

      – Ха, ну да! – согласилась Ада. – Он настоящий заводила.

      – Я не только об отметках. Кому до них есть дело! Уверена, все получили по плюсику.

      – Верно, – поддакнула Ада. – Разве кто-то мог не получить плюсик?

      – Просто он знает, что сказать, – не умолкала подруга. – Я так нервничала из-за того, что выбрала розовый. Но это и правда мой любимый цвет. И оказалось, что я всё сделала отлично! Важно то, как применять розовый.

      – Ага… – выдавила Ада. – Нина, давай я нагоню тебя за обедом? Мне нужно поговорить с мистером Лейсом.

      – Конечно. Хи-хи! Очень смешно слышать, когда ты его так называешь.

      Нина сгребла свои вещи и вылетела из класса. Ада подошла к отцовскому столу.

      – Привет, Адита, – сказал мистер Лейс.

      – Если я должна звать вас «мистер Лейс», мистер Лейс, то, думаю, вам надо обращаться ко мне «Ада».

      – Ты всё правильно поняла, малыш, – улыбнулся мистер Лейс.

      «Очевидно, сам-то он не понял ничего, – подумала Ада, – раз просто назвал меня другим домашним словечком».

      – Вы сказали, что мы должны «обсудить это», так что я пришла это обсудить. Обсудим?

      – Давай обсудим. – Мистер Лейс сложил ладони вместе.

      – Я знаю, что я не лучший в мире художник. Не то что ты или мама. Но я стараюсь.

      – Я вижу, милая. И твоя работа – замечательная. Но я давал не совсем такое задание, правда?

      – О чём ты? – не поняла Ада. – Это был мой автопортрет.

      – Ха-ха! Это забавно! – усмехнулся мистер Лейс. – Но рисунок не похож на тебя. Эти круги – что, твои уши?

      – Это мои мысли, – объяснила Ада. – Я творчески подошла к работе! Мы ведь именно это должны делать на уроках рисования?

      – Ну да. Но иногда, чтобы направить нашу творческую энергию, мы должны следовать указаниям. И коричневый немного темноват…

      – Это жжёная умбра! – запротестовала Ада. – С ней-то что не так?

      – Ничего. Выбор необычный,