Жизнь продолжается. Сборник рассказов. Тамерлан Каретин

это своего рода удовольствие. Пробежка в жестких новых кожаных берцах с наспех намотанными неопытной рукой на ноги портянками была мукой. Выданные в военкомате носки с утра сразу же забрали, поскольку в армии все должно быть однообразно (и безобразно), а носки оказались только у нас, прибывших накануне. Все остальные благополучно использовали вместо них тряпки, которые выглядели старше меня. Нам один раз быстро показали, как их наматывать и, посчитав это достаточным, отправили бегать. Каждый оберегал свои ноги, как мог, но на первой утренней пробежке спасти их от мозолей просто невозможно. К окончанию зарядки многие хромали, а ноги истерлись до крови.

      По возвращении с улицы солдаты умылись, да так быстро, что я успел лишь сходить в туалет мельком взглянуть, как умываются другие. Так же, как и я, в принципе, мог бы… В первые дни на все времени категорически не хватало и приходилось выбирать – туалет или умывальник. Организму требовалось время, чтобы перестроить внутренние часы и настроиться на режим. Кто-то быстро привыкает, кто-то медленнее, у кого-то данный процесс сопровождается быстрым сжиганием накопленных дома на диване жиров и удивительным похудением, но со временем втянутся все. Это можно сказать со стопроцентной уверенностью.

      Дальше сержанты стали распределять людей по взводам. Каждый из них пытался выбрать себе наиболее полезных и соображающих ребят (шаристых). Определить это с первого взгляда довольно тяжело, но брать в свой взвод потенциальных будущих «залетчиков» и «затупков» никто не хотел, а пришлось. Особым спросом пользовались люди, обладающие полезной в этих условиях специальностью. Парикмахеры, повара и врачи сразу были нарасхват. Причем необязательно было владеть профессией. Достаточно было сказать: могу, умею, сделаю. Так, рядом стоящий со мной новобранец, с которым мы вместе ехали в электричке, заикнулся, что в детстве играл на пианино.

      – О, музыкант. Отлично, музыканта нам как раз и не хватает, вот тебе инструмент, – сказал низкого роста и с наглым взглядом младший сержант и, засунув под кровать руку, достал оттуда пыльный дырявый барабан.

      – Но ведь он порван, нужно заменить полотно, – удивился солдатик, крутя первый раз в жизни в руках инструмент со сквозным отверстием в полотне размером с апельсин.

      – Полотно… хм-м-м… вряд ли… ты же в армии, вот обклеить альбомный листок скотчем и обтянуть им барабан – это да! Осталось только найти листок и скотч. Ну, это уже твои проблемы, завтра рота идет в столовую под барабанный стук. Ясно? – объяснил ему грубым и басистым голосом дальнейшие действия подошедший старшина.

      Вот так юный пианист и стал неплохим барабанщиком. И благополучно стучал в барабан под дружный топот сотен солдат целый год.

      Старшиной в этой роте оказался такой же солдат срочной службы, как и мы, только на призыв постарше, они менялись здесь каждые полгода совместно со всем сержантским составом. А для того,