Сборник Произведений. Дэниэл Райтер

положения, в котором оказался.

      Не знаю, сколько времени прошло, но дверь в очередной раз отворилась и в комнату вошёл Виктор Синельников. Перед собой он вёз пустое инвалидное кресло.

      – Вот и настал ваш первый день репетиции.

      Он помог мне усесться в кресло и повёз за пределы комнаты. Я вертел головой почти на триста шестьдесят градусов, чтобы рассмотреть всё вокруг, а Виктор Синельников продолжил:

      – Мигелина, я помогу вам сыграть вашу роль. Наверное, вы не задумывались почему я это сделал? Но задумка режиссёра всегда гениальна, вот и мой замысел таков. Чтобы сыграть девушку, надо ею стать, поэтому я дал вам такой шанс. Вы всегда прятали эту женственность внутри себя, а теперь настала пора раскрыться.

      Пока мы ехали, я не успел ничего толком рассмотреть. Коляска ехала довольно быстро или же мой разум медленно соображал. Я даже не понял, как мы оказались в малом зале. Там было немного людей, на мой скромный подсчёт – двенадцать.

      Виктор Синельников остановил коляску и положил на мои колени текст. Потом встал посреди группы людей и объявил:

      – Познакомьтесь! Это Мигелина. Новый актёр нашей труппы.

      Все вокруг закивали.

      – Теперь продолжим репетицию, а Мигелина пока посидит и попытается уловить наш общий замысел.

      Я сидел в кресле и наблюдал. Самостоятельно встать до сих пор не получалось, и голос ещё не вернулся ко мне.

      Под конец репетиции я начал замечать ещё более странных людей. Они также были актёрами и участвовали в постановке. Один был на маленькой тележке, и у него не было ног. Совсем не было. А на концах его нижних конечностей красовались бинты со следами крови. Второй актёр стоял на своих двоих, но у него не было левой руки, на культе также красовались бинты со свежими следами крови. Третий стоял со всеми конечностями, но на его лице красовалась повязка, которая перекрывала правый глаз.

      От увиденного по спине снова поползли мурашки и нахлынул ужас. Что же, черт его дери, здесь происходит?

      Репетиция подошла к концу и все уныло побрели каждый в своём направлении. И даже человек без ног, отталкиваясь руками, поехал восвояси. Я вопросительно посмотрел на Виктора Синельникова, он увидел мой взгляд и сказал:

      – Они все пошли по своим комнатам. Теперь давай отвезём и тебя.

      Он вновь встал позади моей коляски и повёз меня в обратном направлении.

      – И как тебе наша репетиция? – он немного замялся, но продолжил, – извини, но ещё не могу привыкнуть, что ты пока не восстановила голос.

      Мы доехали до комнаты. Он довёз меня до кровати и оставил одного здесь.

      Прошла неделя. У меня уже получается нормально ходить, я начал разговаривать. Как я и боялся, голос тоже изменился. Теперь я полностью стал девушкой, но разум всё же остался от Михаила Иванова.

      Ежедневно у нас были репетиции. И у каждого была своя роль. Изначально я не мог уловить замысел, мне казалось,