Матерь Тьмы. Фриц Ройтер Лейбер

просто бинокль в руках прыгает от сердцебиения! Никак нельзя увидеть через бинокль четкие ясно различимые изображения. А может быть, это соринка в глаз попала, микроскопическая крошка, дрейфующая в глазной жидкости? Нет, вот, снова! Как он и подумал в первый раз, какой-то высокий человек в длинном плаще или тусклой мантии двигался, словно танцуя. С расстояния двух миль нельзя разглядеть человеческие фигуры во всех подробностях даже при семикратном увеличении – можно получить лишь общее впечатление о движениях и позе. Они казались упрощенными. Тощая фигура на Корона-Хайтс двигалась довольно быстро, может быть, танцевала, высоко размахивая руками, но это и все, что можно было о ней сказать.

      Опустив бинокль, Франц широко улыбнулся при мысли о каком-то типе, вроде хиппи, приветствующем утреннее солнце ритуальными скачками на только что появившейся из тумана вершине холма в центре города. И, конечно, с песнопениями того сорта, что приводят в бешенство любого, кому доведется услышать их в непосредственной близости, – противные воющие улюлюканья, похожие на визг сирены, который и сейчас доносится откуда-то издалека. Скорее всего, кто-то из Хейт-Эшбери. Чокнутый или обдолбанный жрец современного бога солнца пляшет вокруг случайно подвернувшегося Стоунхенджа на вершине холма. В первый миг это слегка ошарашило Франца, но затем показалось очень забавным.

      Внезапно ворвался ветер. Закрыть окно? Нет, ветерок тут же затих. Просто случайный порыв.

      Он положил бинокль на стол рядом с двумя тонкими старыми книжками. Верхняя, в грязно-сером переплете, была открыта на титульном листе, незатейливый шрифт и примитивный макет которого извещали, что она относится к прошлому веку – неряшливая работа дурного типографа, не помышлявшего о художественности. «Мегаполисомантия: новая наука о городах», Тибо де Кастри. Вот забавное совпадение! Он вдруг подумал: может статься, что этот (кто он там, жрец-наркоман в мантии землистого цвета или, кстати, шизанутый рокер!) и есть одно из тех самых «тайных проявлений», предсказанных чокнутым старпером Тибо в книге, написанной не более и не менее как в 1890-х годах. Франц сказал себе, что должен еще немного полистать ее, и другую книгу тоже.

      Но не сейчас, резко одернул он себя, оглянувшись на журнальный столик, на котором поверх большого конверта из крафт-бумаги с подписанным адресом его нью-йоркского агента и даже наклеенными марками лежала распечатанная рукопись только что законченной повести «Странное подполье. Выпуск 7: Башни измены». Вернее, практически законченной – не хватало лишь штриха в завершающем описании, а Франц очень хотел доработать и добавить-таки в текст исправленный кусок. По его мнению, читатели должны получать за свои деньги что-то достойное, невзирая на то, что этот цикл представлял собой заурядное явление литературного эскапизма, а для автора был в лучшем случае побочным творческим продуктом.

      Но на этот раз, сказал он себе, повесть все же останется без завершающего штриха, а нынешний день будет выходным, ведь у него начало