Космические Робинзоны. Алексей Анатольевич Рожков

в котором и капли вина не найдёшь. Здесь Санёк умудрился выпить залпом целый стакан этого горящего напитка, поджигая его в пивной кружке и размешивая с полулитром сока. Арабы, доставшие с самой дальней запылённой полки зелёную замшелую бутылку, обросшую паутиной, которую зоркий глаз нашего героя чисто случайно заметил в одном из местных ресторанов, даже не подозревали, что что эту жидкость можно пить. Само собой, они не догадывались о её ценности и чудодейственных свойствах, видимо думая, что это крысиный яд или бутафория для пущего антуража, своего рода натюрморт. И что совершенно точно, коренные обитатели никак не могли предположить, что зелёный обжигающий спирт, настоянный на пустырнике, можно пить таким варварским способом. А именно поджигая его в стакане, наполненном до краёв, вытягивая синие огненные пары всеми лёгкими из огромной смачной трубы, свёрнутой из картона меню и запивая всё это из кружки, перемешав с апельсиновым соком. Надо сказать, почитатели Ислама получили неизгладимые впечатления и конечно пришли в шок от без башенных традиций русских, а Саньку же со стакана абсента так дало по шарам, что остатки вечера он провёл в полнейшей Нирване, воображая себя Властелином Вселенной, летающим на огненном острове в состоянии «высшести», как он сам его назвал.

      А случай, когда Санёк в центре Рима пил водку с лимоном прямо на самой крыше Ватикана? Это же просто фантастика! Взобравшись с экскурсией на самый пик Собора Святого Петра, эту святая святых римской католической церкви, Александр к своему удивлению прямо там, на крыше собора, обнаружил кафе, где разливали. В том числе и любой алкоголь. Эх, гонял Господь продавцов и торгующих голубями из Храмов, да видать всех барыг не выгнал. Ну и что ещё оставалось православному сделать в такой ситуации? Только накатить. Правда местный гарсон в этой разливайке на крыше Собора Святого Петра, как бы её называли в Н-ске «Лупанарии», никак не хотел понять, что такое водка с лимоном. Он то давал Саньку лимонную водку, то пытался под протестующие жесты выжать в водку лимон, то производил ещё какие не принимаемые русской душой несопоставимые вариации из алкоголя и разных лимоносодержащих веществ. Но что он не делал, никак не мог догнать, какой же смысл Александр вкладывает в совершенно чётко произносимом им рецепте: «водка энд лаймон». Спас Санька темнокожий кухонный служащий, которого всё-таки позвал сдавшийся, ничего не понимающий и уже вконец запутавшийся в двух соснах – водке и лимоне – гражданин Рима по фамилии Разливайкин. Поварёнок с виду казался арабской (что очень удивительно для крыши Ватикана и центра католического христианства) национальности, а по сути оказался толи узбек, толи казах, но точно выходец одной из бывших союзных Республик развалившегося СССР. Он устало выслушал уже в сотый раз произносимую Саньком сакраментальную фразу «водка энд лаймон» и неожиданно произнёс:

      – Русский что ли?

      – Ну конечно! – Александр, аж подпрыгнул, вот где только не встретишь своих, даже на крыше Ватикана, – Ну вот ты-то меня точно поймёшь!

      – Понятно, – ватиканский «араб» молча