Мистер Вечный Канун. Уэлихолн. Олег Яковлев

губу и скрючилась, наклонившись всем телом к лобовому стеклу, напоминая в этот миг какого-то жуткого горбуна. При этом она сжимала руль с такой силой, что он, казалось, вот-вот треснет. Сестра испепеляла взглядом старушку, переходившую улицу. А старушка все шла и шла. Дюйм за дюймом…

      Бродяги меж тем запели нестройным хором. Судя по всему, это был припев:

      …Виктор и его демоны заявились в город,

      Уж поздно сбегать – им дай только повод,

      За пинтой не спрячешься, душу скребя.

      Виктор и его демоны ищут тебя…

      Сказал он: «Прости мне, друг, это нытье,

      Мне б в Темзы объятья, чтоб не помнить ее,

      Но за каждым углом и в каждом окне

      Ее вижу лицо, ее слышится смех.

      И зачем обвенчался я с ведьмой?! Вот черт!

      Уже третий по счету этот город и порт…»

      Виктору сказал я, чтоб впредь меньше пил.

      А сам ему виски до края налил.

      «Драндулет» фыркал и трясся.

      Кристина зашипела. В ее понимании старушка была самым нерасторопным существом во вселенной и волочилась так медленно ей назло. В силу своей энергичности и непоседливости Кристина не могла выносить подобное спокойно. Она явно воспринимала каждое едва заметное движение старушки как личное оскорбление.

      Музыканты тем временем продолжали свою заунывную историю:

      И вот мы сидим: он говорит, а я пью.

      Изливает он душу мне, ему я – свою.

      Не слышу, что наши истории схожи,

      Что жалобы те же. Эх, две пьяные рожи!

      Трактирщик кричит вдруг: «Плати-ка за виски!»

      Я глянул: приятель мой ушел по-английски.

      Я хотел объясниться, ничего не тая,

      Но хмуро трактирщик глядит… на меня?..

      И виски закончился, и хмель отпустил.

      Дурно мне – видимо, лишку хватил.

      И за столом никого, кроме разве меня,

      Как будто я – это Виктор, а он – это я.

      И они снова затянули угрюмый припев про этого Виктора, который то ли существовал, то ли не существовал, и про шайку его демонов.

      – Давай… давай… – шептала Кристина. – Еще дюйм… еще полдюйма… Да!

      Старушка с покупками наконец сдвинулась на указанные полдюйма, и Кристина вдавила педаль в пол. «Драндулет» рыкнул, фыркнул, чихнул дымом из выхлопов и сорвался с места.

      Фигуры бродячих музыкантов в круглом треснутом зеркале заднего вида все уменьшались. А музыка и слова песни постепенно становились тише, поедаемые воем осеннего ветра.

      Виктора вдруг посетила тревожная мысль о совпадении…

      «Виктор и его демоны заявились в город…»

      Конечно же, он слышал раньше эту старую ирландскую песню, но то, что он ее услышал сейчас, когда вернулся домой… когда он вернулся в… город…

      А каких демонов он, словно герой песни, мог привезти с собой? Тоску? Свою извечную спутницу – меланхолию? Мрачные воспоминания? Страхи перед возвращением в родной дом? Да, демонов набралось на маленький карманный ад.

      «Виктор и его демоны заявились в город…»

      О, если бы он