Ж. замечательных людей. Эльвира Барякина

ты нагадала моей сестре? – спросила я. – Она поправится?

      Мелисса опустила ресницы.

      – Я не говорю людям, что их ждет. Они сами выбирают дорогу, а я просто растолковываю им указатели.

      – А поточнее?

      – Нужно верить. Точнее, знать, что вылечишься. Если человек допускает, что может умереть, – он умрет. Если нет – выздоровеет.

      Мелисса хотела есть, и мы отправились в русский ресторанчик.

      – Выпить не желаете? – подмигнул мне официант Боря. – Водка «Славянская» на березовых почках. Лично рекомендую.

      У меня опять екнуло в груди.

      – А ты сама во что веришь? – спросила я Мелиссу.

      Она выпила водки и утерлась кружевным, надушенным платочком.

      – Мы не одни во Вселенной. Есть еще мир духовный. В нем сосредоточены все знания; а здесь, в физическом мире, – весь опыт.

      Мелисса говорила долго. Люди – это духи; они всегда были, есть и будут. А человеческая жизнь – это виртуальная игра, с помощью которой они развлекаются. Им хочется того, что недоступно в их духовном мире – любви, войны, радости, ненависти.

      – Ты видела, как мои сыновья играют в компьютер? В реальности им никто не даст автомат, а там они могут стрелять сколько душе угодно. Они выбирают себе внешность и легенду, страну и миссию. Часами не вылезают из-за стола! Спрашивается, зачем? Чтобы испытать новые эмоции. Для них это – самый крутой кайф.

      Глаза Мелиссы блестели.

      – Когда мы попадаем в духовный мир, мы расслабляемся. Там – вечное спокойствие. Но потом нам становится скучно. Мы пристально следим за этим миром, выбираем, кем мы хотим стать, стираем себе память – и понеслось! Новый младенец родился!

      – Значит, Леля сама захотела, чтобы у нее болели почки? – хмыкаю я.

      – О, да. Ее духу интересно – каково это? Возможно, он желал умереть, возможно, наоборот – вылечиться. Леля должна вспомнить, чего она хотела в «той жизни».

      – Значит, кто-то выбирает судьбу сироты? Судьбу шизофреника? Судьбу заключенного?

      – А почему ты считаешь, что это неинтересный жизненный опыт? Наши страдания все равно понарошку: мы же в компьютерной игре!

      Система у Мелиссы стройная, но в ней все равно что-то не так.

      – Так мы ни на что не влияем? Все заранее предначертано?

      – Да я ж тебе говорю: мы в игре! Мы выбираем облик, оружие и уровень. А дальше действуем от балды, но в рамках заданной программы.

      Мелисса считает, что она «чувствует» эту программу и потому может предсказать, что там, за поворотом. Хотя человек волен и не ходить за поворот.

      – Добра и зла не существует?

      – Не-а.

      – Значит, 11 сентября – это тоже понарошку?

      – Выходит так.

      – И лечить Лелю не надо: она сама захотела поболеть. Если кто тонет, то его не нужно вытаскивать. И если я тебе сейчас голову проломлю, то я не виновата – ты сама выбрала эту судьбу?

      – Ну что ты ко мне пристала? Не хочешь – иди в Иисуса верь.

      Я ехала домой…

      Чушь какая! Значит, кто-то выбирает себе