Варяг. Сквозь огонь. Александр Мазин

надо?

      – А вот гляди! – Избор принялся выписывать в воздухе невидимые узоры руками. – Гляди, пока не увидишь!

      Сергей видел: ладони ведуна движутся асинхронно. Каждая – в собственном ритме и по собственным траекториям. Непросто, но так он тоже умел. И делал.

      – Не так смотришь! Суть гляди! – потребовал ведун.

      Ага. И как это, интересно, сделать?

      Ведун выругался, обозвав Сергея продуктом неудачного разрешения от беременности старой и больной барсучихи.

      – Давай лепи снежки и в меня кидай! – скомандовал он. – Парами кидай!

      Вот это уже понятно.

      Сергей бросал. Ведун отбивал палками. Экономно. Неторопливо. Собственно, никаких особых ухищрений для этой игры не требовалось. Снежки – не стрелы и даже не копья. Но у ведуна явно была цель. Какая?

      Сергей смотрел. Обычным взглядом. И тем, которому его когда-то учил другой ведун. Ререх старый.

      И в какой-то момент Сергей понял: Избор за снежками вообще не следит. Отбивает чисто механически.

      И что с того? Сергей и сам так умел. И сейчас так делает. Зачерпнул снега с метровой высоты сугроба, слепил, метнул. В чем же урок?

      Солнце светило. Снег блестел. Снежки летели…

      Сергей подустал. Ведуну хорошо. Стой да отмахивайся. Бросать, да еще резко – трудозатратнее.

      Сергей глядел на ведуна. И не упустил момента, когда тот, отбив очередной снежок, метнул палку. В Сергея. Тот уклонился без труда… И вторая палка чувствительно треснула по колену.

      Но как?

      Ведун захихикал. Очень противно. Сергей даже не сомневался: старый специально отработал именно такой смех: людей унижать.

      – Эх ты! Душ две, а толку и на одну не наберется. Палки мне брось. Снова покажу.

      Сергей бросил палки. Потом – снежки, отбитые с обычной легкостью, и…

      Нет, вторая палка треснула его в то же самое колено. Но кое-что он увидел. Что-то вроде промелька на самом краю зрительной полусферы.

      – Еще раз!

      Он опять получил по колену, но теперь он увидел более-менее четко. И даже, кажется, понял принцип. Перед тем как сделать бросок, ведун словно бы растопырился… И его левая рука спряталась. Не в том смысле, что он повернулся так, что ее было не видно. Сергей видел целиком и Избора, и его руку, но как будто не видел. Словно что-то такое дорисовывало фигуру ведуна так, что рука вроде и была, да только это лишь казалось. И на брошенную этой «невидимой» рукой летящую палку… Смотреть на нее почему-то не хотелось.

      – Еще!

      Блин! Синяк будет о-го-го. Зато Сергей вроде понял, в чем секрет. Похоже, дело в узоре, который рисовал в воздухе Избор. Узор этот каким-то хитрым образом притягивал внимание… И все, что в него не укладывалось, видеть… ну, не хотелось. Похожее ощущение, когда кто-то напевает знакомую песню и вдруг прерывается, и ты сам выдаешь ожидаемый звук. И не слышишь певца, который повел мелодию совсем в другую сторону.

      – Еще!

      Понять – не значит устоять. Противиться рефлексам тоже надо суметь.

      Сумел Сергей раза этак с двадцатого.

      И заслужил одобрительный хрюк наставника.

      – Отдыхай,