Большая книга ужасов – 87. Елена Арсеньева

злая стрела, и сестры, не сговариваясь, метнулись за кусты мелкой недозрелой ежевики.

      Со страхом смотрели они сквозь ветки на черную ворону, которая махала крыльями прямо перед мордой коня, и карканье ее было похоже на злобный хохот. А еще через миг на земле оказалась черноволосая женщина в длинном черном платье.

      Сестры схватились за руки. Ворона превратилась в женщину?!

      Этого не может быть… Но ведь произошло!

      Серый попятился было, оседая на задние ноги, однако тотчас же яростно кинулся вперед, вздыбился, и… и девочки не поверили своим глазам, когда на конской морде внезапно проступили человеческие черты: черные прищуренные глаза, сведенные к переносице брови, с ненавистью стиснутые губы. Еще миг – и тяжелые подкованные копыта Бруйяра обрушатся на замершую от неожиданности женщину, однако она все же успела отскочить в сторону, крикнув:

      – Только коснись меня – окаменеешь!

      Вздыбленный конь замер, а из разлохмаченных волос женщины вырвалась стая ворон и налетела на коня. Птицы нещадно клевали его в голову, в морду, в шею, в бока и ноги. Человеческое лицо исчезло, из больших карих глаз коня потекли слезы. Девочки не чувствовали уколов ежевичных веток: сидели, вцепившись друг в друга, с трудом сдерживаясь, чтобы не броситься на защиту несчастного животного.

      Наконец женщина взмахом руки обратила воронов в пучок черных перьев и, аккуратно втыкая эти перья словно шпильки себе в волосы, проговорила, вернее прокаркала:

      – Ну вот, потомок Дэвэна Марсо, теперь будешь знать, как соваться в тайны, которые тебе не по зубам!

      Таня и Лиза с ужасом переглянулись.

      Так ведь это та самая хозяйка черных птиц, ведьма Калиго Корней, о которой они только что прочли!

      Сладкая месть Калиго Корней

      Бруйяр щипал мягкую травку, которая в изобилии росла около лавуара.

      Адриан то и дело вспоминал оставленный во Френе недоеденный багет, тосковал о нем как о потерянном друге, но делать было нечего – приходилось есть то, что предлагали. «Ничего, побуду немного вегетарианцем!» – утешал он себя. Хотя эта зелень была ему совершенно не по вкусу (клевер еще ничего, остальное – бр-р!), все же голод постепенно утихал.

      Бруйяр снова попил («Как можно выдуть столько ледяной воды?! Так и простудиться недолго!» – сердито подумал Адриан и неторопливо двинулся вверх по косогору. За деревьями показалась дорога, ведущая во Френ, и Бруйяр с упоением стал мечтать о своем деннике, об овсе в кормушке (зелень, конечно, хорошо, но овес куда лучше!), с умилением вспоминая седоков, которых очень любил катать: они любили его, а он – их…

      Наевшийся Адриан тоже обрадовался было возвращению во Френ, домой, однако сразу спохватился. Домой?! Он вернется не в свой дом, а в конюшню, которую считал своим домом Бруйяр! Адриана ужаснуло, что его чувства и ощущения, пусть ненадолго, начинают совпадать с чувствами и ощущениями Бруйяра. Они вместе испытывали страх, усталость, голод и жажду – и вот теперь он… теперь он, человек, радуется возвращению в денник!