Дом вокруг дерева. Мария Александровна Анисова

симуляционного эксперимента?

      Дарья замялась. Кажется, это тоже было противозаконно. Значит, если она скажет правду, то навредит Максу. Но что, если он действительно преследовал какой-то злой умысел, вмешиваясь во всё это? Что, если Белиал прав?..

      – Нет, Vestra Viva, – громко сказала девушка, сама удивляясь внезапно проснувшемуся таланту ко вранью.

      Судьи начали перешёптываться. Спор был оживлённый, но продолжался лишь несколько минут – женщина с причёской Твигги была непреклонна.

      – Суд вынес решение, – провозгласила вдруг поднявшаяся Адона, – Обоих признать виновными во вмешательстве в симуляционный эксперимент. Белиалу, учитывая смягчающие обстоятельства в виде заботы о последствиях и чистоте эксперимента, назначить наказание в виде прекращения доступа к материалам, связанным с системой ДУБ на двенадцать оборотов. Уборщику № 42 постановляю в обязательном порядке в течение тридцати оборотов покинуть зону кольца.

      Зал охнул и затих, словно на их глазах упала замертво всеми любимая поп-звезда.

      – Объявляю заседание Ахора закрытым.

      Белиал ушёл первым, скрывшись в толпе, повалившей к двери. Дарья подбежала Максу.

      – Что случилось?

      – Не здесь, – он огляделся и направился к выходу, делая вид, что не разговаривает с ней.

      – Ответь мне только на один вопрос, – тихо сказала Дарья, смотря в другую сторону от Макса, – этот мой мир, Земля, леса, океаны, – это всё ненастоящее? Симуляция?

      – Мир вполне настоящий, – как-то печально усмехнулся он, – Это люди в нём – симуляция.

      Глава 7. Венец творения

      Макс затерялся в толпе. Дарья не стала его искать, как бы ей этого не хотелось – она чувствовала, что сейчас для этого не время и не место. Зато саму её каким-то образом отыскал Каро. Он проводил её обратно в комнату – там девушку уже ждала блондинка в цветастом платье, которую она увидела сразу после пробуждения.

      – Сомкнитесь! – поприветствовала её Дарья, которую всё ещё слегка передёргивало от этого слова, – Простите, как ваше имя?

      – Клото, – улыбнулась блондинка, – садись, Хава. Нужно сделать кое-какие процедуры.

      Дарья послушно села. Наверное, придётся смириться с новым именем.

      Клото сделала девушке какой-то укол, от которого Дарья на пару секунд почувствовала себя практически невесомой.

      – Для чего это? – решила осведомиться она на всякий случай.

      – Это обезболивающее. Пока вы были в симуляции, мы пропустили его введение.

      – Но у меня ничего не болит.

      – И не будет, – Клото улыбнулась так добренько, как улыбаются детям и психически больным, – Мы ставим это лекарство всем центанцам раз в год. Оно позволяет избавиться от любой боли на этот срок.

      – Что, совсем? А я если я ногу сломаю, то тоже ничего не почувствую? Как же тогда узнавать, какие там в организме неполадки? – запротестовала Дарья.

      – Если вы сломаете ногу, то не сможете идти. Думаю, будет заметно. Прочих же бессимптомных заболеваний на Центане не диагностировали уже много миллионов оборотов. Вам не о чем переживать.

      Блондинка