Мюнхен: кирхи, пиво, заговоры и безумные короли. Ольга Афанасьева

уходит в поход

      На выручку Гроба Господня.

      Жену молодую обняв у ворот,

      Он ей половину кольца отдает,

      А сам, уходя на чужбину,

      Другую берет половину.

      * * *

      Вот герцог по бурному морю плывет.

      Беснуется черная бездна,

      И рушатся мачты, и ветер ревет,

      И помощи ждать бесполезно.

      Корабль сиротливый наткнулся на риф.

      Но вдруг в вышине появляется гриф:

      «О боже, спаси мою душу!»

      Он герцога вынес на сушу.

      * * *

      В гнездо, где алкал пропитанья птенец,

      Влетел он с находкою странной,

      Но Генрих Брауншвейгский был храбрый боец

      И славился удалью бранной.

      Спасенный от смерти по воле небес,

      Он, грифа осилив, направился в лес

      И в зарослях целыми днями

      Кормился корой и корнями.

      * * *

      Однажды, бредя сквозь лесной бурелом,

      Пытаясь разведать дорогу,

      Увидел он схватку дракона со львом

      И кинулся льву на подмогу.

      Поверженный, рухнул дракон, захрипев.

      И Генриху молвил израненный лев:

      «Услуги твоей не забуду,

      Навеки слугой твоим буду!»

      * * *

      А ночью явился к нему сатана:

      «В Брауншвейге тебе побывать бы!

      Там дома твоя молодая жена

      Затеяла новую свадьбу!»

      И горестно герцог промолвил в ответ:

      «Ее ли винить? Миновало семь лет.

      Дай мне повидаться с женою

      И делай что хочешь со мною!»

      * * *

      И только он эти слова произнес,

      Как черт себя ждать не заставил.

      Он спящего герцога в город принес

      И льва за ним следом доставил.

      И Генрих воскликнул, разбуженный львом:

      «Я гостем незваным являюсь в свой дом!

      Должны мы поспеть на венчанье».

      В ответ прозвучало рычанье.

      * * *

      Вот герцог вошел в переполненный зал,

      Отвесив поклон неуклюже:

      «Недурно б, сударыня, выпить бокал

      За вашего первого мужа!»

      И, глаз не сводя с дорогого лица,

      Он бросил в вино половину кольца,

      Хранимую им на чужбине,

      И подал бокал герцогине.

      * * *

      Но что, побледнев, она вскрикнула вдруг —

      Иль сделалось худо невесте?

      «Вернулся мой Генрих! Мой верный супруг!

      Навеки отныне мы вместе!»

      И гости воскликнули все, как один:

      «Вернулся возлюбленный наш господин!»

      В старинном Брауншвейге едва ли

      Такое веселье знавали.

      * * *

      Так герцог, что прозван был Генрихом Львом,

      До старости герцогством правил.

      А лев, находясь неотлучно при нем,

      И в смерти его не оставил.

      Не смог пережить он такую беду

      И в тысяча сто