Хозяин леса. Дориан Этвуд

будто выросший из его руки. Анна замерла в нерешительности. Хозяин леса терпеливо ждал, пока девочка всё же не выдавила из себя:

      – Мне ничего не нужно от тебя, монстр.

      Он не ответил, лишь поднялся и, проходя мимо неё, ловко всунул стебель цветка в непослушные рыжие локоны её волос. При солнечном свете, проникающем в коридор сквозь узкие арочные окна, Анна разглядела, что руки у него не покрыты одеждой. Тяжёлая шкура лениво повисла грузом на его спине, но чудовищу это будто бы не мешало. Принцесса вдруг поняла, насколько он выглядит могущественным, сильным и до ужаса большим. Он был похож на покрытую снегом скалу, и она снова вспомнила, как ночью разглядывала его и боялась подобных сравнений. Он и правда скала. Молчаливая и несокрушимая. Таким и должен быть настоящий монстр.

      Хозяин леса прошёл по коридору и исчез, повернув в главную залу. Через время со скрипом закрылись за ним створки двери, ведущей на улицу. Анна с волнением следила, как он проходит недалеко от окон, легко скользя по снегу, и пропадает из виду. Её бросило в дрожь.

      Повернувшись, она сделала шаг в поварню и громко заявила:

      – Я ухожу!

      В ответ ей раздалось насмешливое:

      – Волки уже ждут, ragilla.

      Принцесса вздрогнула и бросилась бежать. Добравшись до двери, она что есть сил толкнула тяжёлые створки и, просочившись между ними, кинулась по наметённым за ночь сугробам прочь. Ноги вязли в мокром липком снегу, сапоги из замши быстро промокли, но даже участь умереть на морозе казалась ей лучше, чем остаться здесь.

      Когда она пересекла заснеженную поляну, дыхание её уже сбилось и воздух жёг лёгкие калёным железом. Впереди снова раскрылась жадная пасть леса, и девочка побежала.

      8

      Генрих не мог уснуть. Он ворочался на кровати, устеленной старыми шкурами, и нервно теребил край одной из них между сухих шершавых пальцев. Король даже не нашёл в себе сил раздеться, тяжёлая мантия свисала с постели, лениво расположившись на полу, с грязных сапог стекала талая вода, несколько минут назад бывшая снегом. Он устал, он так смертельно устал, что ему казалось, будто он умер, но тело продолжило существовать без него. Будто всё, что происходит – нереально.

      Поздний час, но в окно не заглядывал холодный глаз луны. Замок поглотило белой снежной пеленой, пугающие изломанные тени ближайших деревьев будто пытались подобраться вплотную к каменным стенам. У короля появилось стойкое ощущение, что в эту ночь не спит не только он один – не спит прислуга, не спит замок, не спят деревья и снег. Не спит лес.

      Генрих вздрогнул как от пощёчины и резко сел на кровати, тяжело дыша. Пот заструился по виску, быстро скатился по скуле до подбородка и каплей упал на ворот рубахи, оставив небольшое размытое пятно на ткани. Сердце гулко стучало, как будто бы жаждало выпрыгнуть из груди короля, и он понял, что не просто так ему представился именно лес.

      Лес. Страшный, тёмный, жуткий, кривые деревья,