Желтый дом на берегу океана. «Теперь у тебя есть ты». Таша Калинина

Лета, зачем вы такие грустные? – дрожащий голосок Яры привел женщин в чувство. – Там мультики кончились, а вы тут… – девочка уткнулась матери в колени и все-таки расплакалась.

      – Ну, ну, маленькая, иди сюда, – Лета первой сообразила, что своими разговорами и слезами они напугали ребенка, и впустила ее в круг объятий. И сразу стало тепло и спокойно.

      На диване в Аниной сумке настойчиво запиликал телефон. Она нехотя разорвала кольцо рук: «Я сейчас» и чуть неровной походкой, словно несла на себе всю тяжесть мира, пересекла гостиную.

      – Алло, – наверное, собеседнику голос молодой женщины сейчас показался совершенно безжизненным, – я слушаю. Да, дорогой, все в порядке. Мы зашли в гости к Лете, поэтому на домашнем я не ответила. Зачем? Ммм… Обсуждаем пятничный ужин, – было заметно, что Ане не очень хочется разговаривать с мужем. – Конечно, конечно, позвоню, как вернемся домой.

      – Сколько раз на дню он тебе звонит? – Лета хотела было рассмеяться, но осеклась, заметив что-то странное во взгляде подруги. – Порой это напоминает не просто заботу…

      – Так и есть, – пожала плечами Аня и вздохнула. – Ну что, обсудим ужин? А с этой запиской, я тебе обещаю, разберемся. Сейчас что-то сил нет совсем, все выплакали, – она неловко улыбнулась.

      На ужин планировалась паста с морепродуктами, легкое вино, фрукты, сыр. «А мне-то что приготовить? Не могу же я с пустыми руками заявиться, – озадачилась Лета, мысленно перебирая рецепты десертов. – Может, блинчики сделать? Помнишь, они Яре понравились вроде бы. И груши в карамели к ним – будет здорово». Девочка довольно закивала – да, блинчики что надо.

      – Ну хорошо, – засмеялась Аня, – пусть будут блинчики. – Мужу с его русскими корнями, наверное, придется по душе. Тогда я завтра еще позвоню, уточним по времени, а сейчас нам пора. Ты бы отдохнула немножко, а? Столько впечатлений сегодня…

      Когда за гостями закрылась дверь, Лета и правда почувствовала, что очень устала. Это было странное, незнакомое чувство – будто твоя душа раскололась на мелкие-мелкие осколки и не рассыпается лишь потому, что ее удерживает телесная оболочка. И эти осколки такие острые, что каждое движение причиняет боль. Тебе хочется заползти в угол дивана, обложиться подушками, скрючиться под одеялом и уснуть на тысячу лет, пока не отпустит. Ирония в том, что ты заранее знаешь – не отпустит, не перестанет болеть, пока ты не ответишь себе на все вопросы. А их много. И самый главный – как так вышло, что 10 лет ее жизни, наполненные любовью и светом, оказались иллюзией? Неужели человек, который был для нее всем – был ее жизнью, вел двойную игру? Неужели в их доверительных отношениях с мужем нашлось место тайнам, которые Грег не смог с ней разделить?

      Лета наполнила высокий бокал белым вином и вышла на террасу. Впереди волновался океан, но музыка волн не успокаивала, как обычно. Тревожность разрасталась внутри, поднималась