Дневник сельского фельдшера. Дмитрий Березин

кричал я милиционеру – там человек! Ещё живой! – и рванул в сторону горящего КамАЗа.

      – Стой! Дурак! – Саня схватил меня за шею и отбросил назад. – Ещё и сам сгоришь! Сейчас «пожарка» подъедет, они его вытащат и тебе отдадут! Иди пока вон тем займись – виновником.

      Уснувший водитель, виновный в аварии – успел выскочить из машины, сидел на обочине, хрипел и плевался кровью. От удара он ударился об руль, потом машина переворачивалась, его кидало по кабине. Сломал рёбра, разбил голову и плечо. Давление 80/40. Травматический шок, да ещё и с пневмогемотораксом¹ и разрывом лёгкого.

      Один фельдшер. Два горящих КамАЗа. Ночь. Темнота. Пожар. Суета.

      Подъехали пожарные. Потушили. Из КамАЗа достали два трупа.

      Виновника ДТП я довёз до районной больницы. Он умер на операционном столе через час после госпитализации.

      Беременность от Святого духа или «не верьте женщинам!»

      Шёл второй месяц моей работы на скорой помощи в условиях сельской местности. И вот однажды ночью поступает вызов. Женщина 36 лет. Боли в животе.

      Про женский живот можно говорить очень долго. В нём как под капотом иномарки – много всего. У мужчин живот устроен проще. Поэтому при диагностике абдоминальных болей у женщин приходится дифференцировать ещё и акушерско-гинекологическую патологию. У «скоровиков» есть даже такое выражение «круг почёта» – это значит, что женщину с непонятными болями в животе везут сначала в хирургию для исключения хирургической патологии и, если она исключается, то женщину везут в гинекологию (либо наоборот).

      Вот почему самые непонятные случаи случаются именно ночью? В ночное время, примерно с 2.00 до 5.00, не то, что доктор, а даже больной не может толком понять, что происходит и не может толком сформулировать, что его беспокоит. Но, тем не менее, самые непонятные вызова именно в это время.

      Так же было и в этот раз.

      03.15

      Приехав на вызов в частный деревенский дом, я обнаружил в нём саму больную женщину весьма повышенного питания и ее маму – бабушку примерно 60—65 лет.

      Следов присутствия мужика в доме не наблюдалось от слова «совсем» и, видимо, «давно». Об этом красноречиво свидетельствовал покосившийся забор, сломанные электророзетки, криво вбитые гвозди для крепления полочек, занавесок и тому подобное.

      – Здравствуйте. Что случилось? – как обычно спросил я, обращаясь к женщине.

      Женщина глянула на бабушку, но не успела открыть рот, как ее мама ответила за неё:

      – Вот, живот у неё болит.

      Я немного удивился, что болеет взрослая женщина, а отвечает за неё мама. Как с ребенком.

      – Давно болит? Как болит? Где именно болит? – Я начал стандартный опрос.

      И снова бабушка ответила за неё:

      – С вечера. Тянет.

      Женщина лежала на кровати и молчала. Стало понятно, что мама здесь полный и беспрекословный авторитет. Что-то выяснить более подробно не получится, приступаю к осмотру живота.

      Живот был мягкий,