Сны. Екатерина Платонова

и угроза. Напряжение усиливается.

      Самая крупная ворона каркает. Она раскачивается на ветке и вскидывает крылья, чтобы удержать равновесие. Мальчик пугается и отводит взгляд в сторону. Ворона разгневанно каркает громче и настойчивее. И мальчик поспешно убегает в лес.

      Она растерянно смотрит ему в след, потом – на ворон, которые разом срываются с места и улетают прочь.

      Её охватывает чувство горечи, досады, тревоги и бессилия и того задавленного гнева, от которого хочется кричать и плакать. С какой стати прилетели эти вороны? Почему они все испортили? И где-то там, на заднем плане – чувство вины, словно она сделала что-то не так.

      ***

      Ася проснулась ночью и ощутила себя пойманной в эту ловушку сложных и неприятных чувств. Дверца схлопнулась и не было рядом ни единой живой души, способной понять или разделить с ней её чувства. Все её попытки поделиться сокровенным пусть и с самыми близкими людьми заканчивались полной катастрофой и ей становилось только хуже.

      Но этот сон. Такой яркий. Жёлтые одуванчики, синее небо. Мальчик. Вороны.

      Откуда он взялся? И чувство надежды и счастья. Солнце, которое растворилось в ней. Такие отчётливые телесные ощущения.

      Наверное, самые кризисные моменты в своей жизни мы вынуждены переживать в одиночестве. Слишком сложно разделить с кем-то его глубокие и тяжёлые переживания, инстинктивно мы пытаемся отгородиться от них.

      Ей дана смелость, привилегия или проклятие, очень глубоко чувствовать жизнь. И так трудно было найти кого-то, кто готов нырнуть так же глубоко. Никто не понимал, почему и зачем так много чувств, почему так сложно. Она оставалась в этом одинокой.

      Асе помогала терапия. Но в небольшом опыте краткосрочной психотерапии ни один из трёх терапевтов не сумел, а скорее просто не рискнул, заботясь о её безопасности, нырнуть с ней в глубину. И она ныряла сама без страховки и сопровождения, наощупь.

      Её так часто окружала атмосфера обвинений, чувства неполноценности. И сейчас любое её действие легко казалось ей неправильным, неуместным и неправомерным, стоило только кому-то извне намекнуть на это.

      Ну что такого она сделала? Играла с ребёнком и им было интересно вместе?

      Но даже сейчас, когда она уже поняла, что это был всего лишь сон, чувство вины не отпускало её.

      Ася знала, что все это не рационально и в этом нет никакого смысла, но чувство никуда не уходило, оно жило в ней, разрушая, заполняя, присутствуя фоном во всей её жизни.

      Но были же там, во сне лёгкость, счастье, увлечённость. Она хотела вернуть эти чувства себе, хотела из них соткать новую реальность, где есть свобода, и уверенность, и надёжность.

      Сон второй.

      Она в том же месте. Озеро за её спиной. Мальчик быстро сбегает с песчаной горки и подбегает к ней, но не близко. Смотрит на неё, хитро улыбаясь, и неторопливо исчезает в лесу, словно приглашает её пойти за собой.

      Она заходит в лес. Он оглядывается на неё, проверяя, идёт ли она за ним и снова убегает, прячется куда-то. Он играет с ней, хочет, чтобы она