Холмов трагических убийство. Давид Игоревич Верлицкий

продолжил другой. -Ты едва почувствовал, что настало твое время. Время, в которое ты начнешь добиваться своих самых высоких целей. Но в один день все это рушится и раскалывается на мелкие-мелкие осколки. Десятки мечт и желаний за секунду становятся недостижимыми и нереальными. – быстро опустил руку он. -Когда ты бежишь навстречу солнцу, а мимо тебя пролетают деревья, люди, машины – ты не задумываешься о том, как будет скорбно, если ты упадешь. Но ты даже не представляешь, насколько велики будут твои страдания, когда, ты даже не успев разогнаться, уже потерпел все неудачи, которые только могли повстречаться в твоей жалкой жизненке.

      – Замолкни раз и навсегда! – вскрикнул Донлон. -Ничто нас не связывает и никогда не связывало.

      – Хе-хе! – рассмеялся Вилли. -Сначала ты хочешь, чтобы я рассказал тебе всю правду, а потом приказываешь мне замолчать… Вот что я еще забыл сказать – моя жена и дети в отпуске, и кто-то из них точно вернется за мной. Чего бы ему это не стоило.

      – Но у никого не получится добиться того, чтобы тебя отсюда отпустили.

      – Да, это я знаю. Мне этими же угрозами прожужжали всю голову твои подданные. Однако есть поблизости одно лицо… которому все же удастся это сделать, как бы все вы этого не хотели. Так же как и уверен, что ваше расследование – гиблое дело. Пустая трата времени. – улыбнулся Говард, сделав несколько наигранных покачиваний головой.

      – Если понадобится – поставлю больше смотрителей. Единственное, что ведет из этой комнаты на улицу – это вон то окно. – показал пальцем Джон. -И я не думаю, что тебе волшебным образом оттуда прилетит ключ от камеры.

      – Не знаю, не знаю… На мой взгляд, одна десятая доля процента сбегает по счастливой случайности, остальные девяносто девять – не сбегают вообще. Это даже не тюрьма, Донлон! Одумайся – здесь, в этом участке, единственное, что может проследить за мной – это проклятые констебли, в надежности которых, если честно, я сомневаюсь.

      – Все, мне противно слышать эти попытки запугать меня, Говард. Не жди меня тут раньше обеденного времени, и то – я не уверен, что вообще с тобой сегодня еще увижусь.

      Донлон легко оттолкнулся от стены и ушел. Он впопыхах спустился по лестнице, и по дороге к своему кабинету дал указание нескольким разговаривавшим между собой деловым людям пойти на свои посты, на что получил непременное исполнение и повиновение, какое очень любил и поощрял. Джон вошел в офис, только-только расположился за своим круглым, но не сказать, чтобы большим, столом, как раздался заливистый телефонный звонок. Черная, отражающая белый свет трубка, еще не успев подпрыгнуть от раскатистого дребезжания, в мгновение ока была ловко схвачена рукой шерифа, и тот,

      – Кто это? – первым спросил тот.

      – Сол Планк. Тот, что недавно был у вас.

      – О, здравствуй, Сол! – вспомнив своего друга и резко сменив устрашающий тон на дружелюбный голос, поздоровался Джон. -Зачем ты звонил?

      – За последние четыре дня наших совместных раздумий мы пришли