Инсайт. Книга 1. Евгения Левицки

кого изобразил мастер и как картина попала в дом. Как бы там ни было, она отлично вписывалась в интерьер.

      Иногда Ева вспоминала вопрос Строма, не ощущает ли она, находясь в доме, что-нибудь странное и необычное. Она жила в Сомнусе чуть больше двух месяцев, и дом все еще не казался странным, лишь иногда ближе к ночи Ева ощущала на себе чей-то взгляд. От аптекаря и некоторых других людей на улице она успела услышать байки о том, что дом ее якобы живет своей жизнью. Ева спросила об этом у Строма, но тот лишь отмахнулся, отметив, что дом долгое время пустовал, а люди склонны выдумывать сказки.

      День клонился к вечеру, Ева сложила письмо, убрала чернила и вышла на крыльцо. Перегретый воздух казался плотным и душным, вдалеке собирались тучи, грозя к ночи разразиться ливнем. Ева не любила дождь, но сегодня была бы ему рада: июль в Сомнусе выдался чрезвычайно засушливым, и сад нуждался в спасительной влаге.

      У калитки показалась фигура: загорелый плечистый блондин лет сорока на вид, в тонкой рубахе, расстегнутой на груди, помахал Еве одной рукой, а второй приподнял треугольную шляпу в знак приветствия. Ева помахала в ответ. В какой-то момент ей показалось, что пространство над шляпой поблескивает, будто капельки воды в бурной реке, но, когда капитан приблизился, видение прошло.

      – А где Шут? – тут же спросила Ева.

      – Где-то шляется, – Стром махнул рукой в сторону дороги, – ушел вечером, к утру не явился. Должно быть, в гостях у какой-нибудь новой подружки.

      Из-за услышанного Ева почувствовала нарастающий в горле ком. Стараясь скрыть раздражение, она нервно хмыкнула и криво усмехнулась:

      – Какой гуляка!

      – Вообще обычно нет, но в последнее время начал часто посещать кабак да хватать девок за ляжки. Хотя и Раснар этим не гнушается. Как прохладно! – Стром вошел в дом. – Вот чем нравится мне твое жилище, так это прохладой даже в такую жару.

      Капитан устроился в кресле против камина.

      – Похоже, будет гроза, – заметил он, глядя в большое окно. – Небо над портом становится темным.

      – Держи чай, как раз заварился, – Ева подала гостю самую большую чашку. – В море сегодня нельзя?

      – Спасибо, милая! Можно, но придется переждать, – он отхлебнул из чашки, – в такую погоду море неспокойное. Да ты не волнуйся! – ободряюще улыбнулся Стром, заметив тревогу на лице Евы. – Мы быстро прибудем в Гланбери и сразу же найдем твоих родных.

      С крыльца донесся шум. Ева вышла посмотреть: на ступеньках сидел Шут, придерживая руками собственную голову.

      – Напился, что ли?! – фыркнула Ева.

      Шут при виде нее довольно улыбнулся и прищурился.

      – Было дело… Дай воды, подруга.

      – Зайди и возьми сам!

      Ева скрылась в проеме, оставив дверь открытой.

      – А у нас сегодня лютня! – протяжно сообщил Шут, вплывая в холл и держась за стену. – У Сомбера новая песня. Мое почтение, капитан… – Шут изобразил поклон. – Ну, я пошел!

      Шут