Отринутый от святыни. Татьяна Мамаева

между отцом и Мередит почти каждую встречу.

      – Ты опоздала, – сухо начинал отец.

      – Выбирала вино к ужину, – лгала Мередит.

      – Тебе алкоголь важнее времени, проведённого с матерью?

      – Ты знаешь, что это неправда.

      – Мама сегодня целый день стояла у плиты, чтобы накрыть на стол.

      – Я предлагала пойти в ресторан, чтобы не напрягать маму лишней работой.

      – Могла бы позвонить и предупредить об опоздание. Это лучше, чем заставлять нас ждать тебя.

      – Я не думала, что настолько задержусь.

      – А в остальное время, что мешает тебе позвонить? Мама места себе не находит, волнуется о тебе.

      – Я не звонила, потому что знала, что мы встретимся на этой неделе.

      – Это не оправдание.

      – Мартин, пожалуйста, – тихо отзывалась мама, сжав его руку. – Как дела на работе, Мередит?

      После этого ничто не могло изменить накалённую атмосферу, в которой они находились. Потрясающий вид на океан и шум волн раздражали, а встреча закатов, от которых обычно замирало сердце Мередит, проходила в гробовой тишине и в ожидании новых стычек. Восхищение природой уходило на второй план.

      Спустя какое- то время они с мамой могли позволить себе повседневные обсуждения последних новостей и медленно- продвигающегося ремонта. Насупившись, и приняв наиболее мрачное выражение лица, отец обычно слушал их беседу, иногда прерывая своё загадочное молчание одобрительным или осуждающим хмыканьем. Несмотря на показную злость, Мередит замечала интерес в его глазах.

      Часто Мередит задумывалась о том, что сложилось бы иначе, если бы папа умел выражать свои эмоции и мысли без привычного нападения на собеседника. Возможно, они смогли бы подружиться. Она бы с удовольствием присоединилась к сегодняшнему ужину и рассказала родителям правду о своей работе. Окончив университет, она начала свою практику психолога. Первое время ей казалось, что она была рождена для этой профессии. В конце концов, что может быть лучше, чем помощь людям в трудные для них минуты, в поиске смысла жизни и в восстановлении увядших чувств в отношениях с партнёром? Ответ не заставил себя долго ждать: собственное психологическое и моральное здоровье. Её эмпатические способности делали из неё действительно хорошего профессионала, но одновременно становились причиной для собственного недомогания: она слишком близко принимала к сердцу чужие проблемы, зачастую забывая о своих базовых эмоциональных потребностях. Мир в её глазах теперь был лишённым ярких красок, а порой просто ужасал её своей жестокостью и склонностью к несправедливости.

      Знания, которые дали ей в университете, которыми она регулярно делилась со своими пациентами, казались бесполезными. Это подтолкнуло её к мысли о том, что ей нужно взять перерыв, снова научиться восхищаться жизнью и ценить её, поэтому она решила сделать перерыв в своей карьере, не ограничивая себя во времени, то есть, не отметая тот вариант, что она не вернётся к практике.

      Звонок.