Лесные гости. Евгения Чеширская

молодежи. Хотя на самом деле не помню, чтобы мы ходили в тот клуб – мелким такое вообще неинтересно, а кто постарше добирался до города – в 15 лет каких-то 4км пробегались лихо, шустро, а если в хорошей компании, то вообще незаметно – и веселился там.

      О мистике в ту пору мы думали, но в основном в формате страшилок у костра, которые дети обожают. Собирались толпой на пригорке, жгли костер, и рассказывали друг другу всякие байки про утопленников, русалок, чертей из подвала и прочую нечисть. И, хотя считается, что в каждой деревне должна быть своя ведьма, про ведьм у нас историй как раз и не было – все соседские бабульки отличались благообразностью и хорошим поведением.

      Ну, и вообще, как-то так нас воспитывали, что старость – это мудрость, и ее надо уважать. Поэтому ни для меня, ни для любого моего товарища не было ничего странного в том, чтобы помочь старикам – воды из колодца дотащить, траву покосить, сбегать в ларек за хлебом… Старики наши, надо сказать, тоже на шею не садились и никогда не говорили, что они лучшие. Наоборот, за помощь всегда давали конфетки, какую-то мелочь, а если мы брать отказывались, очень обижались.

      Именно поэтому, когда ко мне вечером подошла соседка, баба Варя, я вообще не удивилась. Мне правда не с руки было ее слушать, меня друзья ждали в город идти, но я все равно вежливо остановилась и стала ждать, пока она уже наговорится и перейдет к сути. В слова я тогда особенно не вслушивалась, думала, она, как обычно, за жизнь рассуждает – была у бабы Вари привычка сначала долго говорить, и только потом к делу переходить. То, что что-то не так, поняла, когда в третий раз услышала «А она на покос и в мешке хулиганить». Я такая: «Что?». Подумала, что мне просто послышалось.

      Но нет. Баба Варя стояла передо мной и говорила с искренней улыбкой… какой-то бред. Буквально. Совершенно бессвязный. Причем так уверенно, что я даже в первые секунды в СЕБЕ засомневалась. А потом подумала, что возраст никого не щадит, и прямо сейчас бабу Варю накрыло деменцией, а мне надо как-то ее домой отправить, родственникам.

      Я ей говорю что-то вроде «Да, да, баб Варь, конечно. Пойдемте-ка домой, там уже чай вечерний, вас, наверно потеряли». А она знай свой бред лепечет. Я тихо-тихо, бочком постаралась ее обойти – хотела, раз уж она сама не идет, к ней домой добежать и на помощь позвать (она через три дома жила) – а она… Даже не знаю, как описать. Лицо скривила, оскалилась, за руку меня как схватит! И зашипела, почему-то на этот раз совершенно нормально, отчетливо, что я должна немедленно за ней идти, а то худо будет.

      Вот тогда мне реально страшно стало. В бабульке-божьем одуванчике, в ее руке какая-то нечеловеческая сила, глаза злющие, дикие, оскал… Я перепугалась, говорю, да, пойдемте, и к дому ее снова поворачиваю. А она дернула сильнее, говорит, сейчас, мол, пойдем, и тащит в совершенно другую сторону! К лесу!

      Не знаю, что было бы со мной, если бы моим друзьям не надоело меня ждать. Они вышли мне навстречу, закричали мне, чтобы я поторапливалась, руками замахали, и… баба Варя, еще раз злобно на меня покосившись, взяла и исчезла, как