Проклятое место. Тропою мести. Артём Помозов

и со Скай, когда на ее молодые и хрупкие женские плечи свалился целый калейдоскоп тяжелейших испытаний. Сначала она распрощалась со своей единственной подругой – крысой Марго. Затем бывшая анархистка похоронила боевых братьев, павших в бессмысленной и кровавой войне против «Изоляционных сил». Но самым серьезным ударом для нее стала гибель человека, которого она могла бы по-настоящему полюбить.

      Это были первые мысли девушки, когда она пришла в себя на той же самой лесной поляне, рядом с уничтоженным падением и пожаром вертолетом. Голова казалась на удивление ясной, а тело почти не ныло от боли. Но как такое может быть? Она же должна была умереть! Никто не может выжить под открытым небом, когда Зону накрывает Зарядкой!

      «Но ты же уже выживала, – вспомнила она. – В тот день, когда Миша Мельников выстрелил тебе в ногу! Забыла уже, а?»

      – Так. Спокойно. Пора бы уже успокоиться. – Девушка поднялась на ноги и робко оглянулась.

      Идти к вертолету ей совсем не улыбалось – не хотела она лишний раз смотреть на изуродованные трупы бывших коллег.

      Хватило ей уже.

      Следовало бы похоронить Яковлева и всех тех, кто сгорел заживо, пытаясь эвакуироваться из захваченного какими-то инфернальными тварями Академгородка. Это было бы правильно, но у девушки не осталось никаких сил – ни моральных, ни физических. История повторялась. Ей не зря вспомнились давние события с бывшим школьным учителем, когда тот бросил ее умирать, чтобы единолично добраться до Припяти и загадать свое эгоистичное желание. Душевные ощущения были схожими – такое же презрение к себе, к жизни, к Зоне. Такое же желание сесть на травку, запрокинуть голову и тихонечко умереть, глядя на небо. Перестать сопротивляться садистской натуре Проклятого Места, принять правила игры. Но Скай не сдавалась. Не в ее характере это было. Она упрямо перла вперед, как городской трамвай, не собираясь сходить с пути. Особенно теперь, когда Никита принес себя в жертву ради ее великой цели. Она просто обязана дойти до Припяти и найти ту самую комнату, чтобы распрощаться с Зоной.

      Выжечь ее.

      С тела Земли.

      Раз и навсегда.

* * *

      Ближайшая постройка обнаружилась у берега реки – советская банька с выбитым окном. Скай, надев перчатки, чтобы не подцепить занозу, залезла внутрь.

      В помещении балом правила сырость. Еще – пыль. Много пыли. Она была повсюду: кружилась в воздухе, стелясь плотно, словно туман, укутывала паутину, что затянула собой давно выпотрошенный советский шкаф, скрывала под собой изъеденный молью диван.

      У печки девушка отыскала вязанки дров, но они ни на что не годились – отсыревшие и сгнившие поленья. Зато в этой же бане отыскался удобный топорик.

      – То, что надо, – заключила Скай, возвращаясь на улицу.

* * *

      Скай бродила мимо величественных деревьев с безлиственными кронами и чахлыми ветками. Она просчитывала в голове свой маршрут. Если считать чистыми километрами, то Припять была недалеко. Но это по меркам нормального мира, а в Зоне тридцать километров пройти – это еще умудриться надо.

      Пистолет