Проклятое место. Тропою мести. Артём Помозов

тяжестью. Практически ничего не видя и задыхаясь от собственной крови, Лешка перевернулся на спину и потянулся к кобуре на поясе. Пальцы еле двигались, но он сумел расстегнуть клапан и сомкнуть их на рукоятке «стечкина».

      – Еще живой… – сказал незнакомый голос. – Но это не «Анархист». Указания?

      – Я добью его. Ищите остальных. Умерщвлять всех. Свидетели не нужны.

      Лешка хотел что-нибудь сказать, что-нибудь красивое и пафосное, что-нибудь запоминающееся, вот только ничего не сказал – лишь хрип вырывался из залитого кровью рта.

      – Прости, ошибочка вышла… Блин, а морда-то у тебя какая-то знакомая…

      Боец не позволил Лешке красиво отыграть финальный аккорд, прервав его попытку поднять АПС безжалостным ударом клинка в грудь.

      Глава 4

      Aut vincere, aut mori[3]

      Хлипкий деревянный одноэтажный домик, ставший единственным возможным укрытием для Андрея, за считаные секунды превратился в решето, когда трое «ударовцев», окруживших его, открыли перекрестный огонь из своих навороченных автоматов.

      Анархист, точно находясь в дорогом голливудском блокбастере, извивался ужом и перебегал из помещения в помещение, пока вокруг него летали осколки стекла или щепки вперемешку с пылью. Выскочив в большую комнату, Андрей опрокинул книжный шкаф рядом с кроватью, после чего и забился под эту самую кровать. Пули выбивали пух из матрасов, крушили уцелевшие вазочки, стаканы и кружечки, спрятанные за стеклянной дверью мебельной секции.

      – Мать твою! Твою мать! – ругался он.

      «Калашниковы» замолкли – стрелкам пришлось прерваться на перезарядку. Рэй выметнулся из-под кровати и, запрыгнув на печь, вжался в стену.

      Автоматы вновь загрохотали. Андрей молился, чтобы его не задело. И, кажется, его молитвы были услышаны – пули ложились рядом, но не достигали своей цели. Нападавшие стреляли вслепую, на радость беглецу.

      – Подствольными! – услышал бывший анархист, когда в очередной раз стихло. – Заряжай!

      У него оставалось несколько секунд, чтобы угадать, какая из сторон дома осталась без наблюдения. Такой шанс – один на миллион, но другого у него не было. Да и что значит «осталась без наблюдения»? Он даже не знал, сколько человек окружило его!

      Искатель сполз с печки.

      Подоконник был совсем рядом. Андрей, сообразив, сгруппировался и заскочил на него…

      – Огонь!

      Помещение расцвело ярко-оранжевым цветом.

      В тот самый миг, когда он уже выпрыгнул в окно, его обдало нестерпимым жаром.

* * *

      Лейтенант Михаил Богомолов зажмурился и присвистнул, когда три заряда, что были выпущены из подствольных гранатометов, взорвались в комнатах, разнеся дышащую на ладан хибарку.

      – Поберечь гранаты! – приказал он. – Очередями! До опустошения магазинов! Берите ниже, ближе к фундаменту! У него не должно остаться никаких шансов! Выполнять!

      Застучали автоматные очереди, перекрыв треск пожираемых огнем бревен и досок.

      – Стоп! Отставить! – распорядился лейтенант, опуская кипящий

3

Или победить, или умереть (лат.).