Формирование общегосударственной антитеррористической системы. О. В. Нардина

ситуация на Северном Кавказе усугубляется низким уровнем образования[148]. По-настоящему качественное образование в настоящее время можно получить лишь за пределами региона. Но посылать детей в «Россию» многим мешает бедность, а также боязнь «некорректного отношения» со стороны милиции и властей. Дома для молодых людей остается не так уж много возможностей. «В хороший вуз можно поступить за 7—10 тыс. долларов, – объясняет инженер Ибрагимов. – Для нас это запредельная сумма. В России, где, говорят, еще можно поступить за знания, тоже шансов никаких. Какие знания, если в наших школах преподают выпускники наших же вузов? Старшая дочь учится в 9-м классе: я недавно попросил ее назвать химическую формулу воды – она не знает»[149].

      Ущербная система образования ставит молодежь в заведомо невыгодное, неконкурентоспособное положение. Существует, однако, и другая ситуация, когда, например, человек с высоким образовательным уровнем вынужден выполнять неквалифицированную работу. Подобные факторы создают ощущение несправедливости и статусной неудовлетворенности и также подталкивают людей к социальному сопротивлению.

      Итак, безработица в случае непринятия необходимых мер может стать источником высочайшей социальной напряженности, обострения криминальной обстановки и межнациональных отношений, усиления влияния экстремистских группировок. Для решения этой проблемы нужна четкая государственная программа, в которой будут сформулированы основные региональные приоритеты, оценена реальная помощь тем объектам, которым она необходима в первую очередь, а также определены проекты для инвестирования. Правительство РФ уже не раз пыталось реализовать программу по развитию Северо-Кавказского региона, причем на это были брошены немалые денежные средства. Однако результат оказался неадекватен затратам. Е. Гонтмахер[150] считает, что «главная ошибка таких федеральных инициатив в том, что реализовывались, как правило, несколько крупных проектов – строительство моста, например, или аэропорта, дороги. Это, конечно, тоже нужно – инфраструктура в регионе слабая и нуждается в улучшении. Но при этом из программы практически полностью выпадала социальная сфера – развитию образования, медицинского обслуживания внимание уделялось даже не во вторую, а в третью и пятую очередь»[151].

      Поэтому в настоящее время специалисты, составляющие программу, должны понимать, что разовые дотации из федерального бюджета не решат проблему безработицы. Необходимо найти такие механизмы, которые реально помогут изменить ситуацию в лучшую сторону. Нужны как крупные государственные, так и частные инвестиции в производственную и социальную инфраструктуру. Именно они создадут реальную возможность включить внутренние ресурсы региона в хозяйственный оборот и обеспечить работой большое количество жителей. Однако частных инвесторов зачастую отпугивают проблемы бедности и преступности, отсутствие экономических связей[152] как с Россией, так и с другими странами, коррупция, клановость и др.

      Экономическую

148

Уровень преподавания в Северокавказских республиках сильно упал, в том числе из-за отъезда русского профессорско-преподавательского состава.

149

^Лобанов Ф., Сухов В. Черные русские // Русский репортер. 2007. 10 августа.

150

Е. Гонтмахер – научный руководитель Центра социальных исследований и инноваций.

151

Гонтмахер Е. Бедность – взрывоопасный груз // Российская газета. 2004. 16 сентября.

152

Хозяйственный комплекс Северного Кавказа создавался на основе широкой производственной кооперации с юго-восточными областями Украины и республиками Закавказья. В результате распада СССР Северокавказский экономический регион потерял около 70 % связей с республиками Закавказья, 50 % – с Украиной, 30–35 % – с территориями России и 85–90 % – с бывшими членами СЭВ. По оцен-