Ответь мне, море…. Екатерина Колмакова

глаза, от марева немея.

      «По рукам распишите мне розы…»

      По рукам распишите мне розы,

      На ресницах, как тушью, смолой

      Нарисуйте сережки березы,

      На спине рассадите травой

      Позвоночника линию ниток.

      Одолжите у солнца рассвет —

      Позолотой на шее росинок

      Заплетите от зла амулет.

      Я хочу слиться телом с трясиной,

      В небо глянуть глазами весны.

      Закопайте меня под осиной,

      Чтоб цветами взошла у сосны.

      Анастасия

      «Ромашка»

      Ты не роза, ты – ромашка, ты цветёшь, когда жара,

      Под окном многоэтажки, за порогом у двора.

      Без забот, чужой опеки (хоть полей тебя, хоть нет)

      Зреешь ты, как в человеке зреет злоба много лет.

      Сорняком в садах игриво смотришь в майские глаза.

      Ты не роза, но строптива, и горька твоя роса.

      «Анастасия»

      Медовый отлив в волне прямых, как струна волос.

      Созвездия на спине, и руки нежнее роз.

      В глазах утонул янтарь. И темной, со дна, смолой

      Сверкает её январь, сдувая кофейный слой.

      И сдержанна и светла, как солнца в мороз прилив.

      Июнь ей отдал тепла, влюбившись, и стал дождлив.

      Всё время в режиме дней. В заботы пушистый плед

      Укутав родных, друзей, готовит с утра омлет.

      А после – учёба, клуб, любимый, опять семья.

      И не размыкая круг, тем счастлива, что своя

      Для всех, в чьих глазах она читает в ответ любовь.

      Как имя своё верна загадке небесных строф.

      И космос её души, пожалуй, ценнейший клад.

      Открывший его в нем жив, а вне его ищет врат.

      Боится уйти с колен, манящих, как горный пик,

      Надолго покинуть плен – расстаться на целый миг!

      Медовый отлив в волне прямых, как струна, волос.

      Созвездия на спине, и руки нежнее роз.

      Так каждую распишу, кого бы не повстречал,

      Но та, для кого пишу – начало любых начал.

      «Роза»

      Я маленький принц, а ты моя Роза.

      Я вырос, а ты все та же.

      И лишь по иному блестят твои слезы,

      Но ты в них намного краше.

      Прости, дорогая, я стал очень черствым,

      Скитаясь по всем планетам.

      Я видел такие сады на звездах,

      Что прелесть любого цвета

      В глазах моих тут же теряет краску,

      И даже твои наряды

      Уже не взывают былую ласку,

      Не ищут моей награды.

      Я видел так много и помнил так мало —

      Тебя лишь и те вулканы.

      И вот я вернулся: ни поздно, ни рано.

      Заткни мне шипами раны!..

      Мы вечно в ответе за тех, кого любим,

      За тех, кого приручили.

      Но,