Тузы и шестерки. Михаил Черненок

Вику отпустят из больницы?

      – Она не арестована, – Бирюков поднялся из-за стола. – Поедемте к ней вместе.

      Глава IX

      Усаживаясь рядом с Солнышкиной в приземистую белую «Тойоту-Корону» с широкими синими полосами по бокам и правосторонним рулем, Бирюков улыбнулся:

      – Первый раз прокачусь в иномарке да еще под управлением обаятельной дамы.

      – Вы знаете, очень удобная машинешка, – плавно трогая с места, ответила Алла Аркадьевна. – Привыкла к ней. Не люблю громоздких лимузинов.

      – Обходитесь без шофера?

      – Как правило… – Солнышкина, скосив взгляд, шутливо подмигнула. – Телохранителя привлекаю лишь тогда, когда везу большую сумму денег.

      – Оформлять покупку дома с ним приезжали?

      – Естественно. Как-никак двадцать с лишним миллионов наличными везла.

      – Саблина не с вами из райцентра уехала?

      – После оформления документов и расчета Ядвига Станиславовна передала дом Вике спустя полмесяца. Уехала она отсюда где-то в середине ноября, когда большой снег уже выпал…

      Алла Аркадьевна вела машину по узким улицам райцентра профессионально. Бирюков едва поспевал показывать ей путь к больнице. Вскоре они въехали в больничный городок, расположенный на опушке соснового бора, и остановились возле терапевтического корпуса.

      Вика находилась в небольшой светленькой палате одна. Одетая в больничный халат девушка сидела на застеленной серым байковым одеялом кровати и сосредоточенно читала, как приметил Антон, учебник анатомии. Увидев внезапных посетителей, она побледнела. Уставившись на мать растерянным взглядом, резко спросила:

      – Ты зачем приехала?

      – Чтобы увезти тебя в Новосибирск, – ласково ответила Алла Аркадьевна.

      – И упрятать там в психушку?!

      – О чем ты говоришь, Вика?..

      Алла Аркадьевна, присев рядом с дочерью, хотела ее обнять, но та отстранилась:

      – Не надо нежностей. – И, взглянув на Бирюкова, опустила глаза. – Мы ведь не одни.

      Бирюков, чтобы не стоять истуканом, сел на табуретку у тумбочки. Алла Аркадьевна, словно ища поддержки, посмотрела на него. Получив в ответ только улыбку, снова заговорила с Викой:

      – Чего ты ершишься? Это районный прокурор. У следователя к тебе нет никаких претензий. Быстренько собирайся, и поедем домой.

      – Никуда я не поеду, – упрямо сказала Вика. – Через два дня последний экзамен. Видишь, сижу с учебником? Подруга утром принесла.

      – Нина Кавазашвили?..

      – Мам, не лезь в душу!

      – Ну ладно, ладно. Извини.

      – Ты уже тысячу раз извинялась.

      – Это последний. Объясни, что случилось?

      – Откуда мне знать, что… Ночевала в общежитии… После экзамена пришла домой, а там… ужас…

      – Как же ты не узнала Теплоухова?

      – Какого?..

      – Генерального директора компании «Лебедь», Николая Валентиновича.

      – А при чем тут Николай Валентинович?

      – Ну его же нашли у… у тебя в доме.

      – Опомнись!

      – Так,