У Персидской границы. Мария Чиркина

этого не боюсь, – ответила старуха.

      – Но если ты случайно заденешь, то и нас опоганишь, – с возмущением сказала женщина.

      Старуха, не слушая ворчание баб, пошла к Матвею.

      – Позвольте мне осмотреть вашего сына, – сказала старуха, обращаясь к матери Матвея.

      – Как батя скажеть, так и будя, – покорно ответила Люба, мать Матвея, и с надеждой взглянула на попа.

      – Нечего дитя мучить, пусть душа его спокойно к Богу отойдёть, – ответил поп, вытирая платочком слёзы.

      Последняя искра надежды, которая мелькнула в глазах матери, погасла.

      – Батя! Батя…я! – безнадёжно закричала Люба, уронив голову на грудь сына.

      – Батя, а может права старуха. Дозволь ей глянуть, я слыхал, что она могёть лечить, – сказал сын попа по имени Моисей.

      Поп молча опустил голову.

      – Пойдём, бабушка, – сказала Олеся и взяла её за руку, чтобы отвести от кровати.

      – Не могу, Олеся, душа Матвея ещё не покинула его тело, – ответила старуха.

      – Это только одному Богу известно, – недовольно произнесла баба, которая не хотела пропустить старуху к лежащему на кровати Матвею.

      – Пойдём, бабушка, – ещё раз сказала Олеся и повела бабушку от кровати.

      – Я же говорила тебе, чтобы не лезла туды, нет, полезла. Думала, что без неё там не обойдутся, – сказала ворчливая женщина.

      Бабушка ничего ей не ответила.

      – Ты глянь, кума, плакальщицы пришли, – сказала ворчливая женщина.

      – Где? – спросила кума.

      – А вон возле розы стоять, – ответила ворчливая женщина.

      – Да, вижу, – разглядывая плакальщиц, произнесла кума.

      Женщина произнесла эти слова так громко, что их услышали все окружающие. Услышала их и Люба. Ей стало очень плохо. Она громко вскрикнула и упала без сознания, свалившись со стула.

      – Люба! – испуганно крикнул Моисей, вскочил со стула и начал поднимать с пола свою жену.

      Поп стал помогать ему.

      Сестра Любы, стоявшая позади неё, громко завыла с причитаниями. Ей стали подвывать ближайшие родственники и соседи.

      – Принесите воду, – крикнул поп.

      Проворнее всех оказалась Олеся. Она быстро подбежала к ведру с водой, которое стояло под навесом, зачерпнула воду большим ковшом и побежала к Любе. Люди, увидев бегущую Олесю, расступились, пропуская её вперёд.

      – Бабушку позови, – громко крикнул поп, увидев Олесю.

      Старуха услышала его слова и пошла за Олесей.

      – Олеся, у Любы обморок, посмотри за ней, а я займусь Матвеем, – сказала бабушка и подошла к Матвею.

      Олеся прыснула водой в лицо Любы, и, склонившись над её лицом, стала шептать заговор.

      Люба медленно приоткрыла глаза и тихо произнесла:

      – Нет! Не верю! Живой он!

      – Люба, живой, живой ваш сын. Сейчас моя бабушка ему поможет, – уверенно произнесла Олеся.

      – А батя дал согласие? – с волнением произнесла Люба.

      – Дал, за это не переживай, дочка, – сказал поп, который стоял рядом с ней.

      – Спасибо, вам, батя, – чуть слышно